«Защита 240» - [25]

- А Буш? - рявкнул разгневанный Эверс. - Мне нужен был Буш! Зачем угробили Буша?

- Другого выхода не было, мистер Эверс. Все шло хорошо, но тут впутался этот проклятый Келли.

- Какой еще Келли?

- Почтальон. Может быть, вы помните, мистер Эверс, вы видели его в харчевне Форгена.

- Ну, и что же?

- Один из парней Форгена весь вечер проторчал у ворот Пейл-Хоум - это он должен был выполнить все, что вы приказали, мистер Эверс. Ну, так вот, как только к машине подошел Буш, откуда ни возьмись появился этот Келли. Парень Форгена был хорошо укрыт в кустах, тот его не заметил, прямо направился к доктору и стал ему рассказывать все о письмах, адресованных Крайнгольцу, о том, что видел в харчевне Хьюза. Буш выслушал почтальона и пошел к воротам, собираясь, видно, рассказать Крайнгольцу обо всем, что узнал от Келли. Ну, вот, тут парень и прикончил хирурга.

- По-дурацки все получилось, - пробурчал Эверс еще злобно, но Клифтон уже понял, что гроза миновала.

Эверс сел за письменный стол и задумался. Белые, пухлые пальцы, покрытые с тыльной стороны рыжеватыми волосиками, нервно выбивали дробь на полированной крышке стола.

- Прежде всего, Клифтон, надо сделать так, чтобы газеты не подняли никакого шума по поводу сегодняшней ночи в Пейл-Хоум. Вы успеете это сделать?

- О, конечно! Это все можно будет устроить, - обрадованно воскликнул Клифтон.

Эверс вынул из кармана записную книжку и набросал текст сообщения для газет. Прочитав написанное, он продиктовал текст Клифтону и обернулся к Форгену.

- Форген! Этот Том Келли, надеюсь, в ваших руках?

- Ну, конечно! - расплылся в самодовольной улыбке гангстер.

- Вы позаботьтесь о том, чтобы получить у него собственноручную записку с признанием в убийстве доктора Пауля Буша.

Физиономия Форгена потускнела.

- Сэр, я, право, не знаю…

- Вы меня хорошо поняли, Форген?

- Понял, сэр.

- То-то же! - Эверс поднялся, захлопнул книжку, и впервые за все время разговора в кабинете на его красиво очерченных, чуть припухших губах появилась улыбка. - Ну, а инженером Крайнгольцем я займусь сам.

Глава четвертая «ЗАЩИТА 240» 1

В шесть часов утра к станции Волновой подошел пассажирский поезд. В шумной, торопливой толпе Титов пробирался к выходу. На пристанционной площади поток пассажиров редел, растекаясь по прилегающим улицам.

Титов внимательно осмотрел стоявшие у станции автомашины. Увидев на одной из них номер ХВ 15-40, он молча сел в машину, и она тотчас же тронулась с места.

Человек за рулем поздоровался с Титовым и спросил, куда он намерен ехать.

- Прежде всего, товарищ Кузнецов, мне надо повидаться с капитаном Бобровым и выяснить у него, чем я смогу быть ему полезен. Где сейчас капитан?

- Капитан в поселке. Он находит, что вам удобнее всего встретиться с ним на квартире.

- Ну, хорошо, там и поговорим обо всем. Как здесь у вас дела? Таинственное влияние Никитина на аппаратуру продолжается?

- Продолжается, Иван Алексеевич.

- Та-ак, интересно, - медленно произнес Титов. - А что представляет собой этот Никитин?

Кузнецов коротко, но исчерпывающе рассказал Титову все, что ему удалось узнать о Никитине.

Примерно за год до окончания войны, демобилизованный в связи с тяжелой контузией, Никитин поступил на работу в Центральный институт, затем его перевели в филиал, в Петровское. За эти годы он зарекомендовал себя с самой лучшей стороны. Несколько замкнутый, молчаливый, он редко появляется среди молодежи. Однако это никого не удивляет - все знают, что Никитин все свободное от работы время учится. Благодаря настойчивости и умению работать он успешно справляется со сложными заданиями, посильными только квалифицированному инженеру, хотя и не имеет диплома. Никитин не чурается общественной работы, но и не является активистом. Неоднократно премировался, никогда не имел взысканий. Одинок. Особенно близких друзей не имеет.

- Вот, пожалуй, и все, что можно сказать о нем, - закончил Кузнецов. Как видите, нет ничего компрометирующего.

- Ну, что ж, тем лучше. Я везу с собой, товарищ Кузнецов, приборы типа наших 24-16, - похлопал Титов ладонью по солидному чемодану, оклеенному светло-коричневым дерматином. - Эти приборы несколько переконструированы. Думаю, они помогут нам разобраться во всем этом деле. Начнем сегодня же, и начать нужно, мне кажется, с квартиры Никитина.

- Обыск?

- Нет, что вы! - Титов задумался, соображая, как воспримут его предложение капитан Бобров и его сотрудники. - Обыск, по-моему, не нужен. Вы припоминаете, товарищ Кузнецов, при каких обстоятельствах мы с вами познакомились?

- Ну как же, Иван Алексеевич. - В косо поставленном зеркальце Титов увидел улыбку на лице Кузнецова. - Припоминаю. Кусок картона задал нам всем немало работы.

- Вот, вот. А вы помните, как разрешилось это запутанное дело?

- Еще бы! Ведь на приборы влиял этот чертов картон, на котором разравнивали листочки радиоактивного сплава. Иван Алексеевич! - Кузнецов притормозил машину и повернулся к Титову. - Вы думаете, что и в этом случае?..

- Уверен!

Кузнецов погнал машину быстрее, сосредоточенно вглядываясь в бегущее под колеса шоссе и молча продумывая предположение Титова.