Заре навстречу - [129]
Жена «красного», Августа не чувствовала никакой неловкости в этой среде. Имя дяди, как щит, прикрывало ее. Установилось мнение, что она интересна, а ее история романтична.
Сама Августа была того же мнения.
Как-то дерзкая Катя задала ей вопрос: если красные перейдут в наступление, уедет она с дядей или мужа будет дожидаться?
Августа не ответила, отделалась загадочной улыбкой… но долго в ту ночь не заснула.
За ужином Стефанский улучил момент, попросил уделить ему пять минут.
— Очень важная для вас новость… с той стороны!
После ужина Августа увела его в свою комнату и выслала няню:
— Побудьте в коридоре, Савельевна!
В бело-розовой комнате было жарко. Рядом с узкой постелью Августы стояла детская кроватка под кружевным положком. На столе в отдалении горел ночник.
— Вот вам письмо от супруга.
Августа с удивлением взглянула на гостя. Он не шутил. Он вытащил из внутреннего кармана письмо. Она несмело взяла… развернула…
— Ничего не понимаю!
Рукой Валерьяна были написаны непонятные слова:
«О явке — следующий раз».
Стефанский прикусил губу, выхватил записку.
— Виноват, не то… Где у меня голова? Это ваше розовое гнездышко меня одурманило… Вот ваше письмо!
Муж писал со страстью и тревогой, просил написать, здорова ли она, Кира, хорошо ли ей живется.
Августа разрумянилась, читая письмо под взглядом Стефанского.
— Где он?
Полковник не ответил. Сказал:
— Пишите. Я перешлю.
— Но он… на свободе?
— Разумеется. Пишите же!
Она присела к столу, написала полстранички. Полковник ждал стоя.
Подавая сложенное, но не запечатанное письмо, Августа попросила:
— Не делайте ему зла!
Они стояли вплотную, и Стефанский по укоренившейся привычке не пропускать ни одну сколько-нибудь привлекательную женщину пристально и ласково глядел на нее… Августу начинал волновать этот пристальный взгляд.
Вдруг дверь распахнулась, и Катя встала на пороге.
— Няню выслали… меня не вышлете? — с нервным смешком проговорила она. — А я хожу ищу, где наш поэт.
Ревнивая злоба дрожала в ее голосе. Стефанский подумал: «Э, да ты, малютка, готова!»
Забавно было бы подразнить ревность этой маленькой тигрицы, но необходимо было ехать в контрразведку, где ждут только письма Августы. Человек готов к отъезду, «на ту сторону». Если Мироносицкий сдержит слово, пришлет явку в Перевале, очень легко будет ввести своего агента в неуловимую подпольную организацию.
С тяжелым сердцем собиралась Вера Албычева на выпускной вечер.
Недавно из Ключей пришло письмо с расплывшимися от слез строчками. Мать писала: «Папино здоровье не улучшается, приезжай, Верочка, скорей!» Дядя Григорий, у которого она жила сейчас, за последнее время ходил мрачный, что совсем не вязалось с его обычной ласковой, грустно-шутливой манерой. В своих сердечных делах Вера запуталась, не знала, как ей быть…
Помимо всего этого Веру мучило «угрызение».
За последний год как-то незаметно для себя она сблизилась с Катей. Подруга вовлекла ее в дело, против которого все в Верочке восстает.
Когда Катя, рыдая, попросила: «Помоги мне! Я погибаю! Клянись, что поможешь!» — Вера просто сказала: «Клянусь, Катя…»
Тогда-то Катя ей все и рассказала.
— Но почему ты хочешь бежать? — спрашивала Вера, и ее простодушное, свежее лицо выражало ужас и осуждение. — Пусть он придет и попросит твоей руки.
— Женат! — был отрывистый ответ. Катя пренебрежительно повела плечом на возглас подруги: «Какой ужас!»
— Вот, если не удастся побег — тогда будет ужас, да… Я не буду жить… А бежать с ним не ужас, а счастье!
Она зажмурилась и порывисто прижала к груди диванную подушку.
— Это убьет твою маму, Катя!
Катя презрительно рассмеялась.
— Не беспокойся, не убьет. Ты знаешь наши отношения… она до сих пор ревнует ко мне…
— Катя! Не надо!
— …своего лысенького Полищука. Она меня ненавидит. Ей будет неприятно, правда, ведь мама горда, как римский профиль! — Катя рассмеялась своему сравнению.
— А его жена…
— Довольно! — отрезала Катя. — Ни слова о ней! Не хочу! Я никогда его юней не отпущу!
— Где она?
— В Саратове где-то или в Самаре… не знаю, не хочу знать!
— Одна?
— С сыном. Сын моих лет. Зовут Игорем. Довольно! Разве это по-дружески… терзать?
— Да, это по-дружески, Катя. Друг обязан… я обязана тебя предостеречь.
— Это от чего?
— Ты его мало знаешь. А вдруг он окажется непорядочным?
Катя зажмурилась и уши зажала.
— Хочу быть с ним! Хочу праздника! Ласк! Страсти хочу!
После этого разговора Вера с тайным отвращением к своей роли передавала Катины записки Стефанскому и его письма Кате. Помогла подруге вынести из дома вещи…
В белом платье, румяная, грустная, вышла Вера из своей комнаты. Сказала дяде:
— Вечер, дядечка, кончится поздно… я у подруги заночую.
— У Катюши?
— Нет…
— У кого же?
— У Тюни Доброклонской… это два квартала от гимназии.
— А почему не у Кати?
Девушка не ответила.
— Неужели поссорились?
Подавляя желание рассказать дяде все, Вера проговорила:
— Завтра, завтра, дядя Гриша!
И поспешно убежала.
Чтобы не встретиться с Антониной Ивановной, Вера прошла садом, через калитку. Несколько раз останавливалась: ей хотелось вернуться, не участвовать в этом деле. «Она сама не понимает, что делает! — думала Вера. — В такой день… в такой день она музыкой занимается!»
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.
Прозаика Вадима Чернова хорошо знают на Ставрополье, где вышло уже несколько его книг. В новый его сборник включены две повести, в которых автор правдиво рассказал о моряках-краболовах.
Известный роман выдающегося советского писателя Героя Социалистического Труда Леонида Максимовича Леонова «Скутаревский» проникнут драматизмом классовых столкновений, происходивших в нашей стране в конце 20-х — начале 30-х годов. Основа сюжета — идейное размежевание в среде старых ученых. Главный герой романа — профессор Скутаревский, энтузиаст науки, — ценой нелегких испытаний и личных потерь с честью выходит из сложного социально-психологического конфликта.
Герой повести Алмаз Шагидуллин приезжает из деревни на гигантскую стройку Каваз. О верности делу, которому отдают все силы Шагидуллин и его товарищи, о вхождении молодого человека в самостоятельную жизнь — вот о чем повествует в своем новом произведении красноярский поэт и прозаик Роман Солнцев.
Владимир Поляков — известный автор сатирических комедий, комедийных фильмов и пьес для театров, автор многих спектаклей Театра миниатюр под руководством Аркадия Райкина. Им написано множество юмористических и сатирических рассказов и фельетонов, вышедших в его книгах «День открытых сердец», «Я иду на свидание», «Семь этажей без лифта» и др. Для его рассказов характерно сочетание юмора, сатиры и лирики.Новая книга «Моя сто девяностая школа» не совсем обычна для Полякова: в ней лирико-юмористические рассказы переплетаются с воспоминаниями детства, героями рассказов являются его товарищи по школьной скамье, а местом действия — сто девяностая школа, ныне сорок седьмая школа Ленинграда.Книга изобилует веселыми ситуациями, достоверными приметами быстротекущего, изменчивого времени.
В однотомник избранных произведений Ивана Ермакова (1924—1974) вошло около двух десятков сказов, написанных в разные периоды творчества писателя-тюменца. Наряду с известными сказами о солдатской службе и героизме наших воинов, о тружениках сибирской деревни в книгу включен очерк-сказ «И был на селе праздник», публикующийся впервые. Названием однотомника стали слова одного из сказов, где автор говорит о своем стремлении учиться у людей труда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман-эпопея повествует о жизни и настроениях уральского казачества во второй половине XIX века в период обострения классовой борьбы в России.
В годы войны К. Лагунов был секретарем райкома комсомола на Тюменщине. Воспоминания о суровой военной поре легли в основу романа «Так было», в котором писатель сумел правдиво показать жизнь зауральской деревни тех лет, героическую, полную самопожертвования борьбу людей тыла за хлеб.