Запятнанная корона - [2]

Я не обращаю внимания на ее слова, потому что меня интересует ответ на куда более насущный вопрос.

– Что ты здесь делаешь?

Она улыбается, но улыбка получается какой-то вымученной.

– Приехала посмотреть, что да как. Подумываю поступить в этот колледж.

Одна половина меня ликует, другая – негодует. Я уже ненавижу себя, так зачем мне каждый божий день сталкиваться с живым напоминанием о том, какое я ничтожество? Совершенно не за чем.

– Не считаешь, что тебе будет неприятно учиться в одном колледже со мной?

– Почему же? – холодно отвечает Сав.

Девчонке удалось бы провести меня, не знай я ее так хорошо, но мне видно, как в голубых глазах мелькнула обида.

– Мы оба знаем, почему: поубиваем друг друга. – Какая бы дистанция ни лежала между нами, сколько бы тел ни стояло, это притяжение невозможно игнорировать. Как и нашу невидимую связь. И прошлое. Как бы мы ни старались, но, снова оказавшись вместе, лишь причиняем друг другу невыносимую боль.

– Я уже мертва. Кому как не тебе это знать. Ведь это ты вонзил нож мне в сердце. – Саванна отталкивает меня, обдав жаркой волной аромата увядших магнолий, и скрывается в толпе жмущихся друг к другу потных тел.

– Бро, сдается мне, ты ей не очень нравишься. – У меня за спиной с бесстрастным выражением лица появляется товарищ по команде.

– Ты просто знаток человеческих душ, Кэл.

– Без обид. И где ты убил ее в первый раз? Если это не секрет, конечно.

– В старшей школе, – отвечаю я, выискивая взглядом Сав, но здесь слишком темно, – где же еще?

Три года назад

– Последний год, Джи, и мы оторвемся по полной! – кричит, высунувшись из люка моей тачки, Гамильтон Маршал Третий, больше известный как Три.

Девушка Три, Бейли, тянет его за джинсы.

– Сядь, дурак, пока не остался без головы!

Он неохотно опускается обратно на заднее сиденье.

– Я сажусь только потому, что беспокоюсь за тебя, детка. Ведь если мне отрежет голову, ты будешь мучиться до конца своих дней, а этого я хотел бы для тебя меньше всего на свете. И для тебя, Джи. – Он хлопает меня по плечу.

Бейли фыркает.

– Ха, не дождешься! Мы с Гидеоном утешим друг друга и забудем о тебе.

– Джи, скажи, что этого не будет! – Три драматично прикладывает ладонь к своему сердцу. – Ты же не поступишь со мной так по-свински!

– А братский кодекс действует после смерти? – Но это, конечно, шутка. Я скорее отрублю себе руку, чем прикоснусь к его девушке.

– Я позабочусь о тебе, – обращается к Бейли мой брат Рид, расположившийся на пассажирском сиденье. Ему лень даже открыть глаза, не говоря уже о том, чтобы оторвать голову от мягкого подголовника.

– Ну уж нет! Братский кодекс действует даже на небесах, откуда я буду наблюдать за всеми вами. – Три показывает двумя пальцами на свои глаза, потом обводит нас взглядом.

– То есть ты хочешь, чтобы любовь всей твоей жизни и твой лучший друг страдали до конца своих дней только потому, что ты как самый последний идиот высунул башку в люк, когда вышеуказанный друг гонит на сто тридцать? – спрашивает Бейли.

– Сто сорок, – поправляю я ее.

– Сто сорок, – повторяет она.

Три хмурится.

– Я не это имел в виду.

Рид усмехается.

– Значит, ты хотел бы, чтобы мы утешили друг друга, чтобы Гидеон подарил мне лучшие в мире оргазмы, потому что хочешь для меня самого лучшего?

Я прячу улыбку. Бейли носит яйца Три в своей сумочке «Прада».

– Бз-з-з! Тайм-аут! – Три показывает руками букву «Т». – Получать оргазмы от моего лучшего друга – это уже перебор, даже если я буду мертв. Как мне наслаждаться своей загробной жизнью, если ты здесь будешь предаваться любовным утехам с Джи?

Ладно, одно яйцо.

– Значит, лучше с незнакомцем?

– Конечно! А значит, Рид тоже исключается.

Рид поднимает палец вверх, давая нам понять, что все слышит.

– Тебе уже пора с кем-нибудь замутить, Гидеон. Так безопаснее, – обращается ко мне Бейли.

– Почему это?

– Во-первых, потому что ты лишь подливаешь масла в этот огонь страстей и конкуренции. Ведь Истон теперь тоже в «Асторе». Из-за вас троих женская половина школы потеряла покой. А во-вторых, серьезные отношения – это залог здоровья. Не нужно переживать из-за всяких там венерических заболеваний или о том, что какая-нибудь девчонка проколет презерватив. Я права, Три?

– Права, детка. Бейли уже год принимает противозачаточные.

– Как и большинство других девчонок, – по-прежнему не открывая глаз, вставляет Рид.

– Как насчет Эбби Уэнтворт? – предлагает Три.

– О, нет! – возражает Бейли.

– Что не так с этой Уэнтворт? – спрашиваю я, бросая взгляд на Рида: пару недель назад он тусовался с ней на вечеринке Джордан Каррингтон. – Она вроде милая.

– Конечно, она кажется милой! Но такие девчонки все из себя белые и пушистые, только когда рядом парни, а на самом деле они мелочные и обожают манипулировать. – Бейли морщит нос. – А хуже всего то, что про нее и слова-то плохого сказать нельзя. Получается, как будто мы завидуем ей или типа того.

Три притягивает к себе голову Бейли, чтобы поцеловать.

– Не волнуйся, малышка. Мы уверены, что ты не такая.

– Знаю, – отвечает Бейли, потрепав его по голове как послушного пса. – А как насчет Джуэл Дэвис? Вот уж кто по-настоящему порядочная.