Запятая Судьбы - [29]
— Все в сборе.
— Прекрасно. А вот и наш дом.
Уже все вместе они поднялись на третий этаж, Эрик отпер дверь и вежливо пропустил дам вперёд.
— Разувайтесь. Вит, вытирай лапы. — На "ты" Рыжий перешёл легко и непринуждённо. Вит только молча поклонился. — Сейчас дам полотенце. Девушки, располагайтесь на кухне или в гостиной, командир — за мной.
Вытирая волосы пушистым махровым полотенцем, Вит проследовал за Эриком в маленькую, заставленную свечами комнатку.
— Мелкий, я вернулся, — пробасил гигант.
— Всё в порядке, Эрик? — голос Мелкого был слаб, но в нём слышалась надежда.
— Да. Я привёл их.
— Прошу простить, что не могу поприветствовать вас, как полагается, — больной приподнялся на локтях.
— Лежи, чего уж там, — отмахнулся Вит. — Мы с вами в одной лодке. — Он на несколько мгновений прикрыл глаза и повернулся к Рыжему. — Эрик, я не целитель, но как по мне — его надо срочно переправлять. Если бы не печать Агентства и риск привлечь их внимание, я бы сделал это прямо сейчас. Я сомневаюсь, что вы сможете нам помочь…
— Не трынди, — небрежно отозвался Эрик. — Сюда едут две оригинальные личности. За завтрашний день они отыщут вашего блудного брата и утащат этого страдальца через Рубеж. А я останусь здесь и вместе с тобой разберусь со всем, что требует грубой физической силы.
Мелкий вновь попытался подняться и закашлялся.
— Эрик, значит, ты…
— За меня не волнуйся. Домой хочешь?
— Да.
— Вот и молчи. Вит, я так понимаю, нужно какое-нибудь хитрое шаманство?
— Куда ж без этого?
Вит поочерёдно извлёк из карманов безрукавки компас и упаковку стерильных медицинских игл, ловким жестом вскрыл одну и быстро ткнул в подушечку безымянного пальца Мелкого.
Алая капелька упала под крышку вещицы прямо на указующую стрелку и моментально впиталась в краску. Затем Вит со вздохом стянул с безымянного пальца правой руки кольцо и повторил процедуру, на этот раз постаравшись попасть кровью на гравировку. Гравировка, вобрав в себя часть сути нового хозяина, поплыла и сменилась на букву "М". Командир Братства осторожно надел кольцо на палец лежавшего и отдал ему компас.
— Держи, теперь он настроен на тебя.
— Спасибо, — прошептал мужчина, сияющими глазами глядя на Вита и Эрика.
— Только не забудь вернуть мне всё это барахло. Я к нему привык.
На просторной кухне, за длинным белым столом, сидели четверо. Эрик, так и не снявший свою хламиду, с бодрым видом пил ледяное вишнёвое пиво. Вит закинул босые ноги на пустой стул и задумчиво пускал дымные колечки в потолок. Напротив командира на самом краешке стула устроился тощий как щепка мужчина средних лет с кислым лицом. Он через равные промежутки времени отпивал коньяк из пузатого бокала. Жизнерадостный толстячок, расположившийся по соседству в уютном кресле, заботливо перенесённом из гостиной, активно разделывался с жареной куриной грудкой под бутылку красного вина. Всё это безобразие, по мнению Эрика, называлось "советом". За окном занимался рассвет, женщины и хозяин квартиры ещё спали, а "оригинальные личности", прибывшие первым рейсом, жаждали действия. И позавтракать.
— Руди, коньяк с утра — это пошло, — жуя, заявил толстяк. Против ожиданий, у него был красивый глубокий баритон.
— Ты хочешь сказать, что наливаться до полудня красным сухим пятьдесят восьмого года — это признак хорошего вкуса? — желчно отозвался тощий. Голос у него был лишь чуть-чуть выше тембром, чем у собеседника. Не глядя на эту парочку, можно было подумать, что кто-то разговаривает сам с собой.
— Фил, какого чёрта вы делали в Швейцарии? — лениво поинтересовался рыжий гигант.
— Любовались архитектурой, — быстро ответил толстый, — сыр, шоколад, часы… В общем, культпрограмма.
— Угу, — с пониманием кивнул Эрик. — По музеям прошлись, да? Живопись…
— Эрик, — укоризненно протянул Руди, — на что ты намекаешь?
— На то, что боженька заповедовал делиться. Каштанами. Пока не пережарились.
— Чем? — искренне удивился Фил. Эрик пристально посмотрел на него.
— Надо же, почти как по правде. Фил, я тебя знаю сто лет. И столько же вы мне должны.
— За что? — не менее искренне изумился Руди.
— За простыни, — многозначительно пробасил Эрик, — и не надо делать этих лиц. Сколько слупили за Ван-Гога?
— Мы его ещё не реализовали, — потупившись, ответил Фил. Ни дать ни взять — напроказивший школьник.
— Ясно. Двадцать процентов мне.
— Эрик!
— Двадцать пять.
— Скажи на милость, Рыжий, зачем тебе деньги? — потянулся Вит. — Ты всё равно скоро свалишь отсюда. Да и они тоже.
— А кто сказал, что я свалю? С Мелким всё будет в порядке, эти проныры найдут, как вернуть компас. А я, пожалуй, ещё тут поразвлекаюсь.
— Хочешь обратно в застенки к военным?
— Ха! Так они меня теперь и взяли. Объект "сто восемнадцать К" не сдаётся.
— Ну, смотри сам. — Вит пожал плечами и обратился к прибывшим. — Итак, господа, что мы имеем с гуся в вашем лице?
— Шкварки, — плотоядно откликнулся Фил. — Всё зависит от того, что мы ищем. Похищенного или похитителя?
— В первую очередь, разумеется, похищенного. Полагаю, что похититель окажется неподалёку.
— Предположим. Нам нужна географическая и энергетическая карта города, а также реальная, а не схематическая карта метро и водных коммуникаций.
Шестеро молодых людей, волею судеб когда-то встретившихся на Московском вокзале Санкт-Петербурга. Шестеро сноходцев, перед которыми раскрываются Грани реальностей. Что они обретут, развивая свой дар? Куда приведёт их стрелка компаса, указывающего на сокровенное желание? Выходец с другой Грани похищает одного из шестёрки — стратега Лиса, и на его поиски отправляются остальные члены Сумеречного Братства: импульсивный авантюрист и капитан команды Вит, тонко чувствующий ткань снов Нам, искусная в обращении с оружием Багира, девушка-метаморф Кит и специалистка по связи, которую никто не называет иначе, как Сова.
Чем может закончиться драка обычного питерского адвоката Олега Хизова с тремя гопниками, приставшими к одинокой женщине в тёмном переулке? В любую другую ночь — ничем хорошим. А что будет, если в неё вмешается рыжеволосый мужчина без возраста, не расстающийся с окованной металлом книгой? В таком случае, нападающих живописно разложат по кустам, а Олег получит визитку с адресом, которого не может существовать в этом городе, и названием фирмы: «Детективное Агентство „Альтаир“». Агентство, во главе которого стоит человек, известный своим подчинённым только и исключительно как Его Высочество, а его правая рука, Александр Евгениевич Светлов, затмит обликом и манерами любого английского лорда.
Оправившись от кризиса Охотницы, Агентство «Альтаир» продолжает свою работу. Секретный проект, о котором знают лишь немногие, вышел из-под контроля Его Высочества — и на поиски предателя отправляют молодую оперативницу, совсем недавно очнувшуюся от вечного сна и по документам проходящую как «Проект „Королева“». Воин, мучительно переживающий потерю второго сына, ищет способ вернуть его из мира снов. А далеко на Востоке бывший член распавшегося Братства Сумеречных Нам всё выше поднимается по иерархической лестнице криминальных авторитетов, преследуя одну-единственную цель, что поведёт за собой достижение столь многих.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.