Запретный огонь - [47]

— Такова жизнь, милая. Ты это знаешь и обрадуешься такому варианту, как только он уложит тебя в постель. Поверь мне, ты не захочешь каждую ночь терпеть на себе его горячее, потное тело. Кроме того, тебе не придется сидеть с ней за столом. После свадьбы его матушка передаст бразды правления домом тебе и переедет во вдовий дом.

Леди Энн задумалась. Перед ее внутренним взором возник колдовской образ Кинга. Перспектива оказаться в постели с этим мужчиной была весьма привлекательна. Она действительно влюблена в него? — анализировала свои чувства Энн. Безусловно, она увлечена, но кого бы не привлекла такая роскошная добыча? Любовь можно взлелеять. Этот вариант вполне приемлем, ее время уходит. Это уже ее третий сезон, а претендентов на ее руку не видно. В четвертый раз выставлять себя на ярмарку невест неловко и неприлично, придется надеть чепец старой девы. Представив себя в чепце и тусклых туалетах, она ужаснулась.

Слезы снова хлынули у нее из глаз. Она всегда была плаксой, застенчивым и ранимым созданием. Тетя Вера права. Нужно сражаться за своего мужчину. Она как никогда близка к победе, чтобы позволить какой-то жалкой компаньонке отнять вожделенный приз. Но хватит ли ей стойкости, и стоит ли цело усилий? Мысль о вынашивании ребенка, о боли, о том, что супруг сделает с ее телом, пугала Энн больше, чем она осмеливалась показать.

— Ну-ну, милочка, что тут раздумывать? — по-прежнему вставляя французские словечки, сказала тетушка, возвращая ее к действительности. — Знаешь, в браке все взаимно. Как только ты родишь ему наследника, можешь тоже завести возлюбленного, только действуй осмотрительно. Все, чего он ждет от тебя, — это сын. Такие отношения в наши дни здесь вполне приемлемы.

Ба, да мы во Франции целую вечность так живем. Ты слишком романтичная, Энн. Размечталась о любви? Вздор! Любовь — для крестьян.

Леди Энн хотела возразить, но послышался тихий стук в дверь. На пороге появилась опоздавшая служанка и, опустив глаза, присела в реверансе.

— Где ты была, Бидди? — строго спросила леди Энн. — Час обеда давно прошел. И почему у тебя такое красное лицо? Отвечай!

— Это все лестницы, миледи, — ответила горничная, — здесь их гораздо больше, чем в лондонском доме.

— Она здесь всего несколько часов, а уже спуталась с каким-то лакеем под лестницей! — взорвалась леди Вера. — Только посмотри на нее!

— Что ж, придется ей теперь спуститься по этим многочисленным лестницам и принести воду для моей ванны. Тетя, вы наконец поняли, как дорого обходится дешевое?

Бидди устало потащилась вниз по черной лестнице. Столкнуться с Грейширом в служебных помещениях шансы не велики, но сначала нужно туда добраться. Поглядывая через плечо, она ускорила шаг. Граф где-нибудь в доме. Он едва не наткнулся на нее в холле, но из-за этой королевы Маршалси, которая тоже ее заметила, потерпел неудачу. Он явился сюда, вместо того чтобы, развлекать за обедом эту мисс Высокомерие, ее новую хозяйку. Когда голубки обнялись, пришлось затаиться в укромном уголке холла. Она слышала каждое слово, а когда началась перепалка, ускользнула. К чему слушать до конца? Когда эта дуреха сказала его сиятельству, где оставила драгоценности, больше не было причин задерживаться. Оставалось спрятаться в темном коридоре и ждать, пока Ларк отопрет дверь гостиной. Украсть драгоценности было минутным делом.

Почти спустившись, Билди снова посмотрела через плечо. Нельзя, чтобы ее узнали. Подслушивая у двери гостиной леди Энн, она с облегчением узнала, что глупая девица, хлюпая носом, настаивает на возвращении в Лондон. Прекрасно! Безумие оставаться в Грейшир-Мэноре теперь, когда драгоценности у нее. Нужно убраться подальше раньше, чем пропажу обнаружат. Но ее надежды тут же рухнули, когда старая гарпия убедила леди Энн остаться.

Да, ее лицо было пунцовым, по нему струился пот, но не от приключений с каким-нибудь лакеем. Она спешила завладеть драгоценностями прежде, чем горничная Ларк вернется с ужина и спрячет их, а для этого пришлось побегать вверх-вниз по узким крутым лестницам Постельные утехи сейчас меньше всего интересовали Бидди. Для этого у нее есть Уэстерфилд. Он обрадуется, узнав, как быстро она достигла успеха. Но еще многое предстоит сделать, а времени мало.

— Что на тебя нашло? С чего ты решила пригласить сюда Катбертсонов без моего разрешения? — кричал на мать Кинг, разыскав ее в гостиной. — Как ты могли, мама?!

Он шагал по комнате, словно лев в клетке, путая бахрому обюссонского ковра.

— Не кричи, дорогой, ты же знаешь, какой у тебя звучный голос. Они могут тебя услышать. Ты забыл, что их комнаты как раз под холлом? И не топчи бахрому. Ты знаешь, что я терпеть не могу неопрятные края ковра. Это портит вид комнаты.

— На сей раз ты зашла слишком далеко! — неистовствовал Кинг, с вызовом пиная ковер. — Я не стану помогать тебе выпутываться. В столовой я прямо объяснился перед всеми, так что вопросов не будет. Прекрати вмешиваться в мою жизнь!

— Я думала, что тебя обрадует мой маленький сюрприз, — промурлыкала мать. — Я знала, как больно тебе было разлучаться с леди Энн, чтобы приехать сюда по моим делам. Я думала, что сделала тебе добро.