Запретное видео доктора Сеймура - [57]
Как она чувствовала себя изнасилованной СМИ, Шерри Томас и в итоге мной, так и я чувствовал себя совращенным ею. И хотя разумом я понимал силу ее аргументации, в глубине души я чувствовал, что она использует живой щит из мирного населения и что это глубоко, в корне несправедливо.
Все же я не мог найти способа выравнять баланс. Я вынужден был подыгрывать до поры до времени — по крайней мере, пока не соберу весь необходимый мне материал. Тогда я попробую как-нибудь изъять из текста исповедальную часть, порожденную то ли мстительностью Саманты Сеймур, то ли моей решимостью довести этот проект до конца.
Интервью с Самантой Сеймур (продолжение)
Что ж, Саманта, я заплатил сполна, пришла пора и вам расплачиваться. Расскажите о вашей половой жизни с Алексом.
Мне жаль вас разочаровывать, но она была вполне нормальной. На самом деле даже лучше.
А что есть норма?
Два и три десятых раза в неделю, я так понимаю.
Значит, у вас была активная половая жизнь.
Пока не родилась Полли, да. Алекс мне очень нравился. Он был очень привлекательным мужчиной. Когда мы познакомились, мы были как кролики — как минимум раз в день. После долгих лет в браке обычно все съеживается до раза-двух в месяц — по крайней мере, судя по рассказам моих подруг, — но мы с Алексом всегда были очень активными. Постель — это, наверное, единственное место, где он мог расслабиться. Потерять самообладание. Он был роскошный любовник. Очень страстный, очень нежный. Сильный, мужественный, энергичный. Он заводил меня так далеко, что я даже сама себе никогда не призналась бы в подобных желаниях. Через несколько месяцев после рождения Полли я снова стала испытывать интерес, но у него были проблемы, которые мы уже обсуждали.
Что ему особенно нравилось?
Ушам своим не верю.
Квипрокво, не так ли? Я поведал вам свою тайну, теперь вы должны отвечать на мои вопросы.
Вы имеете в виду, нравилось ли ему что-нибудь эдакое?
Вуайеризм, главным образом.
Думаю, он смотрел порно.
Думаете?..
Я знаю, что он смотрел порно. Но не регулярно. Так, время от времени. Для мужчин это же в порядке вещей, так? Вы сами смотрели порно? Может, после того раза у дяди у вас на всю жизнь зависимость?
Сейчас по-прежнему ваша очередь. Как вы к этому относились?
Относительно спокойно. Вреда мне от этого не было, хотя я и притворялась иногда, что был, только ради него.
Значит, вуайеризм не был для него совершенно чужд.
Все мы в какой-то степени вуайеры. Взгляните на журналы со сплетнями, на ток-шоу. Посмотрите «Большого брата» и прочие реалити-шоу. Все за всеми подглядывают. Это великая объединяющая страсть.
То есть дальше пары-тройки порнофильмов он не заходил? Не возникало у него желания понаблюдать за этим вживую или чтобы за ним понаблюдали?
Нет. Он никогда ничего подобного не предлагал. Может, просто боялся. То есть я могу представить себе, что он не прочь был бы посмотреть на меня с другой женщиной. Но это ведь заурядная мужская фантазия, не так ли? Никакой особенной патологии.
Как вы полагаете, ему нравилась Шерри Томас?
Не в смысле секса, нет, но его в ней кое-что привлекало.
Как вы думаете, обладала ли она чем-то, чего не было у вас?
Скорее наоборот. У нее не было того, что у меня — у нас с Алексом — было.
Чего же это?
Какого-либо чувства меры.
Запись видеонаблюдения в доме Сеймуров, неделя четвертая
Примечание автора: Эти сцены были записаны в тот день, когда доктор Сеймур поехал на медицинскую конференцию в Бирмингем. Виктория и Гай отправились в поход со школой.
На записи присутствуют Марк Пенджелли, Саманта Сеймур, Полли и Тео. В отличие от других посещений Марка Пенджелли, на этот раз Саманта Сеймур не накрашена и одета в мешковатую ненарядную одежду. Тео и Полли играют на полу в пластмассовые игрушки ярких цветов. Пенджелли и Саманта сидят поодаль друг от друга — он на диване, она в соседнем кресле. Они пьют чай с шоколадным печеньем.
Сцена первая: камера в гостиной, воскресенье, 20 мая, тайм-код 11.55
— Полли такая красивая девочка.
— Это точно, правда ведь? Правда, ты красивая? Да, малышка, красивая? Роскошная сосисочка.
— С такой мамой — ничего удивительного.
— Ты думаешь, она в меня?
— Однозначно. У нее твои глаза. Эти бутылочно-зеленые пятнышки на густом шоколаде…
— Очень приятно слышать, но, думаю, глаза у нее все-таки скорее папины.
— А кстати, где он?
— На какой-то дурацкой конференции.
— Да ладно, знаю я эти конференции. Они там только нажираются и лапают друг друга.
— Только не Алекс. Он у нас для этого слишком добродетельный.
— Я помню, ты рассказывала, что он…
— Минутное помутнение. Во всем виновата эта дура секретарша. Ну, по большей части. В общем, один раз за все эти годы — не так-то и плохо.
— Но ведь блюсти себя бывает так скучно, разве нет?
— Без правил мир стал бы совершенно невыносим.
— Мы все это сами придумали. Все это у нас в голове.
— Это не имеет значения. Без понимания, что такое хорошо и что такое плохо, ну совсем никуда. Передай мне, пожалуйста, Поллину поилочку.
— Прошу. Это все от страха, что тебя поймают, ведь так?
На экране мы видим, как Полли бьет Тео Пенджелли пластмассовой игрушкой по голове.
— Полли! Перестань.
«Все существующее – иллюзия. Правда – ложь. Миром правит парадокс. И это дает надежду», – считает герой романа. Разуверившись в любви, он обратил взор внутрь себя и с удивлением обнаружил в своем черно-белом мире мириады оттенков серого. И решил разобраться: Что случилось с женщинами? Что случилось с ним самим? Что вообще случилось?
Тим Лотт (род. 1956) — один из самых популярных современных английских писателей. Первая его книга «Запах сухих роз» (The Scent of Dry Roses, 1996) получила премию «За Лучшую автобиографию» в 1996 г. Роман «Блю из Уайт-сити» (White City Blue, 1999) был удостоен премии Уитбреда в 2000 г. Роман «Штормовое предупреждение» (Rumours of а Hurricane, 2002) признан критиками лучшей книгой года. «Блю из Уайт-сити» — роман о конфликте между дружбой и любовью. Дружбой, замешанной на подтрунивании, пиве и ностальгии по Лучшему Дню, который друзья поклялись отмечать каждый год, несмотря ни на что.
"Штормовое предупреждение" — роман Тима Лотта, посвященный эпохе 80-х.
Рассказы в предлагаемом вниманию читателя сборнике освещают весьма актуальную сегодня тему межкультурной коммуникации в самых разных её аспектах: от особенностей любовно-романтических отношений между представителями различных культур до личных впечатлений автора от зарубежных встреч и поездок. А поскольку большинство текстов написано во время многочисленных и иногда весьма продолжительных перелётов автора, сборник так и называется «Полёт фантазии, фантазии в полёте».
Побывав в горах однажды, вы или безнадёжно заболеете ими, или навсегда останетесь к ним равнодушны. После первого знакомства с ними у автора появились симптомы горного синдрома, которые быстро развились и надолго закрепились. В итоге эмоции, пережитые в горах Испании, Греции, Швеции, России, и мысли, возникшие после походов, легли на бумагу, а чуть позже стали частью этого сборника очерков.
Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.
Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.
Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…
Футуристические рассказы. «Безголосые» — оцифровка сознания. «Showmylife» — симулятор жизни. «Рубашка» — будущее одежды. «Красное внутри» — половой каннибализм. «Кабульский отель» — трехдневное путешествие непутевого фотографа в Кабул.
Начало XVII века. Голландское судно терпит крушение у берегов Японии. Выживших членов экипажа берут в плен и обвиняют в пиратстве. Среди попавших в плен был и англичанин Джон Блэкторн, прекрасно знающий географию, военное дело и математику и обладающий сильным характером. Их судьбу должен решить местный правитель, прибытие которого ожидает вся деревня. Слухи о талантливом капитане доходят до князя Торанага-но Миновара, одного из самых могущественных людей Японии. Торанага берет Блэкторна под свою защиту, лелея коварные планы использовать его знания в борьбе за власть.
Впервые на русском – новейшая книга автора таких международных бестселлеров, как «Шантарам» и «Тень горы», двухтомной исповеди человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть. «Это поразительный читательский опыт – по крайней мере, я был поражен до глубины души», – писал Джонни Депп. «Духовный путь» – это поэтапное описание процесса поиска Духовной Реальности, постижения Совершенства, Любви и Веры. Итак, слово – автору: «В каждом человеке заключена духовность. Каждый идет по своему духовному Пути.
Джеймс Джойс (1882–1941) — великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. Роман «Улисс» (1922) — главное произведение писателя, определившее пути развития искусства прозы и не раз признанное лучшим, значительнейшим романом за всю историю этого жанра. По замыслу автора, «Улисс» — рассказ об одном дне, прожитом одним обывателем из одного некрупного европейского городка, — вместил в себя всю литературу со всеми ее стилями и техниками письма и выразил все, что искусство способно сказать о человеке.
Впервые на русском – долгожданное продолжение одного из самых поразительных романов начала XXI века.«Шантарам» – это была преломленная в художественной форме исповедь человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть, разошедшаяся по миру тиражом четыре миллиона экземпляров (из них полмиллиона – в России) и заслужившая восторженные сравнения с произведениями лучших писателей нового времени, от Мелвилла до Хемингуэя. Маститый Джонатан Кэрролл писал: «Человек, которого „Шантарам“ не тронет до глубины души, либо не имеет сердца, либо мертв… „Шантарам“ – „Тысяча и одна ночь“ нашего века.