Запретная зона - [19]
— Мы создали все это всего лишь за одно поколение— ежегодно с гордостью заявляют ораторы в день основания Родезии, и кто-нибудь из четырех оставшихся в живых пионеров, поднимавших флаг над фортом Солсбери, первым начинает аплодировать. Сердца большинства присутствующих наполняются гордостью, но кое-кто скептически посмеивается, считая само основание города горькой иронией судьбы.
Город пестрит объявлениями: «сдается в наем». Роскошные особняки, конторские дома-дворцы из мрамора и цемента, даже сам дом страхового общества — шестнадцатиэтажный небоскреб — все свидетельствует о предусмотрительности белого человека: сюда, в этот земной Эдем, прибудет еще много эмигрантов. Правда, их пока маловато, и домовладельцы уже в более сдержанных тонах выражают свою веру в будущее и в правительственные планы. Того и гляди, наступит день, когда их съемщиками окажутся не эмигранты, а… Но столь еретические идеи немыслимы для Южной Родезии раньше 1984 года.
У одного голландца, подвизающегося по строительной части, мы купили «Моррис Оксфорд» выпуска 1950 года. В таком огромном городе нельзя обойтись без машины — один или два автобуса для белых, курсирующие по городу, поймать почти невозможно. Мы снова занялись розысками маклеров по продаже недвижимостей. В районах Александра, Авондейл и Мильтон-парк мы осматривали дома с шаткой садовой мебелью, плюшевыми гардинами и полустертыми монограммами на простынях. Дома эти, по-видимому, сдаются уже давным-давно: колонки для горячей воды полопались, за густой разросшейся зеленью в конце сада стыдливо прячутся мусорные ямы и лачуги для прислуги.
Мы решили снять жилье не больше чем на три месяца; оставаться на более долгий срок вряд ли имело смысл из-за белого террора, называемого чрезвычайным положением. Каждое утро мы просматривали в газете «Родезия геральд» многочисленные столбцы объявлений о сдаче жилья в наем.
Осматривая квартиры, изучаешь город, особенно его окраины. Выбор был очень велик, и нас интересовало только то, чтобы квартира была как можно более дешевой, как можно ближе к центру и как можно лучше меблирована. Хозяйки и управляющие спрашивали: может быть, мы сами хотим подобрать слуг-туземцев, а то они знают одного — он не строптив и редко ворует. Переходя из одной комнаты в другую, мы не испытывали недостатка в темах для разговоров.
Пожилой паре из Южной Африки нужно было уехать к своим внукам на время поездки зятя и дочери в Европу. Им так хотелось сдать нам на это время свою квартиру, что они даже предложили пожить в ней сутки на пробу.
— A-а, вы из Скандинавии, сказал старик с брюшком. — Прекрасно! Скандинавы опрятные и чистоплотные люди. Итальянцы — ужасные грязнули. А греки — их много у нас побывало — ничуть не лучше индийцев. У них всегда куча детей. Накопят денег и удирают. А их дома и все дома вокруг вдесятеро падают в цене. Евреи, что поделовитее, пожалуй, заткнут за пояс индийцев.
Так, потягивая виски для улучшения кровообращения, он разложил по полочкам полмира. Старики выехали на одни сутки. На другое утро в семь часов из африканского квартала прикатил на велосипеде слуга Сэм. Уничтожив свою порцию кукурузной муки и мяса, он принялся натирать полы. Шкафы в спальне ломились от старомодной одежды начала века, на полу стояли полуметровые свадебные фотографии, на столиках разной формы — искусственные цветы и белые пепельницы в форме рук. И ничего нельзя было сдвинуть с места. Мы не смели буквально пошевельнуться среди этих немых свидетелей чьей-то долгой жизни.
Старики вернулись, и мы извинились перед ними. Картина с избушками баварских дровосеков, лампы с розовыми шелковыми абажурами, Сэм, который должен был есть только дешевое мясо и безостановочно натирал полы, — все это слишком непривычно для нас.
— Понимаете, в Швеции мы не держим прислуги, — объяснили мы.
— Я как будто слыхал об этом, — с участием сказал старик. — Там всю работу делают женщины. Точь-в-точь как у наших туземцев.
Дом в Африке
Не смотря на чрезвычайное положение, жизнь в городе шла своим чередом. Люди старались не думать о будущем. Солдаты и полиция делали свое дело, завсегдатаи бара Майкла все так же крепко держали в руках свои рюмки. И только когда на улицах расклеивали газеты, в душную атмосферу безразличия, присущую провинциальному городу, ненадолго врывалась струя свежего воздуха.
А в остальном…
— Нет, нет, мне придется-таки пойти к Аусби, вы знаете, это психоаналитик из Лондона, — взволнованно произнесла одна дама.
Пока авиация и королевские вооруженные силы занимались усмирением непокорных, остальные тоже были очень заняты. Психоанализ и танцы, минеральные воды Швеппе. Общество любителей конного спорта устраивало выставку в Чикараби, а фабрика, изготовляющая шелковые банты для кошек, организовала в Дрилл-холле выставку своих изделий. Ботаническое общество приглашало на экскурсию в Эванригский сад алоэ («О необходимом для пикника, пожалуйста, позаботьтесь сами»), а в Гранд-отеле две дамы (Энид Эблетта и Энджела Крипе) устраивали выставку картин пейзажистов и маринистов.
По краям тротуаров сидели африканки в ярких бумажных платьях и вязали. У большинства из них за спиной привязан ребенок. Убаюканные легкими движениями матери, дети мирно спали. Отмеряя время, монотонно тикали автоматические счетчики на стоянке автомашин, но женщинам следить за временем было совсем ни к чему.
В 1959 г. автор книги — шведский журналист, стипендиат Клуба Ротари, организации, существующей в ряде буржуазных государств и имеющей официально просветительские цели, совершил поездку по Южной Африке. Сначала он посетил Южную Родезию, впечатлениями о которой поделился в книге «Запретная зона». Властям Федерации Родезии и Ньясаленда не понравились взгляды Пера Вестберга, и он был выдворен из страны. Вестберг направился в ЮАС (ныне ЮАР), куда он проник, по его собственным словам, только по недосмотру полицейских и иммиграционных властей. Настоящая книга явилась результатом поездки Вестберга по ЮАР.
Название книги говорит само за себя. Это короткие рассказы об интересных случаях, связанных с путешествиями, произошедших с 1996 по 2009 год – с тех пор, как я начала путешествовать автостопом. Какой у меня стаж сейчас – трудно сказать, бросила считать после четвертого экватора (экватор равняется 40 000 км). По меркам нашей тусовки, за рубежом я бывала мало: только половина стран Европы, США и Китай, да и по СНГ путешествую не так много – уже больше половины времени сижу дома. Но в поездках, да и не только, случалось такое, чем стоит поделиться.
Анна Чайковская пишет о Будапеште как о городе замершего времени. Здешний календарь мог бы остановиться на 1896-м. В тот год страна отмечала Тысячелетие, дела шли отменно, Будапешт был одной из двух столиц Австро-Венгрии, азартно соперничал с императорской Веной и, несмотря ни на какие трудности, разочарования и неудачи, имел основания видеть будущее в светлых тонах. Книга о Будапеште уже поэтому – о временах «прекрасной эпохи», о тех годах, когда ничто не предвещало ни 1914, ни 1920 года, ни того, что за ними последовало.
Как получить бесплатное образование? Как купить или снять жилье? Как получить вид на жительство и устроиться на работу? Как почувствовать вкус северной кухни? Как выйти замуж или жениться в Финляндии? В книге вы прочтете обо всем этом и о многом другом!Известный тележурналист Андрей Шилов уже пятнадцать лет рассказывает о Финляндии в российских средствах массовой информации, а последние годы бывает там даже чаще, чем в России, — ведь там живет его семья.Здесь вы найдете наблюдения и советы живущих в Финляндии русских и финнов, губернаторов, риелторов, мэров, учителей, полицейских и пенсионеров.
Центральная Африка — один из самых труднодоступных районов земного шара, и экспедиции туда всегда сопряжены с колоссальными трудностями. Английский путешественник доктор Самюэль Фергюсон предлагает поистине революционный метод исследования этих территорий и вместе с двумя спутниками отправляется в путешествие над центральной Африкой на воздушном шаре, желая связать воедино открытия предыдущих экспедиций…
В данном блоке Яша и Серега отправляются, как обычно, в Гурзуф, но их, так же, как обычно, скидывают с поезда раньше. Яша размышляет о сущности бытия и делится своими естественнонаучными наблюдениями за популяцией кроликов. Здесь же нашла свое законное место знаменитая история шарикового дезодоранта. В финале мы видим, как попытки выстроить собственный уникальный язык порой приводят путешественников к двусмысленным жизненным коллизиям.Автор не ставит себе целью развеселить читателя: один и тот же момент может показаться кому-то смешным, кому-то серьезным.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этой увлекательной повести события развертываются на звериных тропах, в таежных селениях, в далеких стойбищах. Романтикой подвига дышат страницы книги, герои которой живут поисками природных кладов сибирской тайги.Автор книги — чешский коммунист, проживший в Советском Союзе около двадцати лет и побывавший во многих его районах, в том числе в Сибири и на Дальнем Востоке.
Рог ужаса: Рассказы и повести о снежном человеке. Том I. Сост. и комм. М. Фоменко. Изд. 2-е, испр. и доп. — Б.м.: Salamandra P.V.V., 2014. - 352 с., илл. — (Polaris: Путешествия, приключения, фантастика. Вып. XXXVI).Йети, голуб-яван, алмасты — нерешенная загадка снежного человека продолжает будоражить умы…В антологии собраны фантастические произведения о встречах со снежным человеком на пиках Гималаев, в горах Средней Азии и в ледовых просторах Антарктики. Читатель найдет здесь и один из первых рассказов об «отвратительном снежном человеке», и классические рассказы и повести советских фантастов, и сравнительно недавние новеллы и рассказы.Во втором, исправленном и дополненном издании, антология обогатилась пятью рассказами и повестью.
В своей книге неутомимый норвежский исследователь арктических просторов и покоритель Южного полюса Руал Амундсен подробно рассказывает о том, как он стал полярным исследователем. Перед глазами читателя проходят картины его детства, первые походы, дается увлекательное описание всех его замечательных путешествий, в которых жизнь Амундсена неоднократно подвергалась смертельной опасности.Книга интересна и полезна тем, что она вскрывает корни успехов знаменитого полярника, показывает, как продуманно готовился Амундсен к каждому своему путешествию, учитывая и природные особенности намеченной области, и опыт других ученых, и технические возможности своего времени.
Палеонтологическая фантастика — это затерянные миры, населенные динозаврами и далекими предками современного человека. Это — захватывающие путешествия сквозь бездны времени и встречи с допотопными чудовищами, чудом дожившими до наших времен. Это — повествования о первобытных людях и жизни созданий, миллионы лет назад превратившихся в ископаемые…Антология «Громовая стрела» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций забытой палеонтологической фантастики. В книгу вошли произведения российских и советских авторов, впервые изданные в 1910-1940-х гг.