Запретная женщина - [8]

Мимолетное движение, уловленное краем глаза, нарушило ее транс. Эшли обернулась посмотреть на особняк, и сердце сразу на секунду замерло, потому что в одном из готических окон она увидела большой темный силуэт Джека Марчанта. Он стоял так неподвижно, что казался частью дома, но даже с этого расстояния Эшли чувствовала направленный на нее взгляд.

Она заволновалась. Неужели Джек пошел искать ее в стремлении немедленно начать работу над книгой – и теперь удивлялся, с какой стати она бродит по саду и трясет ветки, словно деревенская дурочка?

Она поторопилась назад, надеясь, что Джек займется своим утренним туалетом и даст ей несколько минут, чтобы привести себя в порядок. Но надежда оказалась напрасной. Когда Эшли вошла в кухню, на плите мягко шипел кофейник, в воздухе витал уютный запах поджаренного хлеба. Джек босиком стоял на холодном каменном полу рядом с плитой, грея руки о дымящуюся кружку и рассеянно глядя в окно.

На секунду Эшли застыла, зачарованная и смущенная интимностью сцены – и, не в меньшей степени, зрелищем крепких ягодиц своего работодателя, обтянутых линялыми джинсами. С тех пор как она выросла, ей еще не доводилось наблюдать мужчин в домашней обстановке, и она почувствовала себя неловко, словно вторглась в чужую личную жизнь без приглашения. Эшли постаралась подавить возбуждение, разбегавшееся по коже мурашками. Она видела что-то почти непристойное в том, как Джек инстинктивно поджимал пальцы ног на продутых сквозняками каменных плитах. И в том, что даже столь небольшая часть обнаженного мужского тела пустила ее воображение вскачь. Может, дело было в соблазнительном тепле кухни после зимнего холода снаружи, но девушка задрожала, когда Джек обратил на нее взгляд блестящих черных глаз. «Какая глупость, – подумалось ей. – Надеюсь, он не замечает, что я трясусь как осиновый лист, стоит ему на меня посмотреть. Не хочу, чтобы и он счел меня припадочной».

– Доброе утро.

– Эшли, вы всегда вскакиваете до рассвета, чтобы прогуляться?

Ее дрожь ускользнула от внимания Джека, потому что все оно сосредоточилось на нежном румянце, распущенных волосах и влажных губах, которые девушка облизнула, сама того не заметив. Джек попытался представить, каковы губы Эшли на вкус, хотя она выглядела такой невозможно юной, что от желания поцеловать ее попахивало криминалом.

– Нет, что вы! – Девушка сняла заиндевевшее пальтишко. – Тем более последнее место, где я работала, не располагало к прогулкам.

Теперь она могла ясно разглядеть следы усталости на лице Джека, в углубившихся мимических морщинах и темных разводах под глазами.

– Садитесь, – сказал он.

– Спасибо. – Эшли чувствовала странную слабость и была благодарна за возможность упасть в одно из кресел вокруг дубового стола.

– Вы хорошо спали? – последовал внезапный вопрос.

Эшли колебалась. Легче всего было бы ответить вежливой ложью, но какой смысл? Наверное, Джек понимал, что она не могла не слышать его ночных блужданий по коридорам.

– По правде говоря, не очень.

– Вам что-то мешало?

Если она утаит что-то, пусть даже из опасения поднять неприятную для него тему, Джек может решить, что ей нельзя доверять ни в чем. И потом, разве сама Эшли не ценила честность превыше всего на свете?

– Я слышала шаги. В коридоре.

Лицо Джека потемнело, и девушка ощутила укол беспокойства. Возможно, все-таки не стоило об этом упоминать? Но, когда она снова подняла на него глаза, встревожившая ее гримаса уже сменилась выражением любопытства.

– Неужели вы испугались, что по особняку бродит страдающий дух кого-то из моих предков? – Джек подтолкнул в ее сторону кружку с горячим кофе. – Вы верите в призраков, Эшли?

Она покачала головой.

– Или вы подумали, что это был я? – Как заправский крупье, Джек отправил сахарницу в путешествие по столу вслед за кружкой.

– Я знаю, что это были вы.

Он попробовал представить, какие мысли приходили ей в голову ночью. Может, она ожидала, что приступ лунатизма заведет его прямиком в ее спальню?

Он даже успел пожалеть, что этого не случилось, потому что проклятое писательское воображение моментально нарисовало ему череду весьма возбуждающих картин. Джек как наяву видел маленькое хрупкое тело Эшли, изящно задрапированное белоснежной простыней… Вот он откидывает тонкую ткань, открывая взгляду стройную, еще сохранившую подростковую угловатость фигурку с тугими грудками, увенчанными розовыми сосками. Ее не тронутые помадой губы шевелятся, задавая немой вопрос. Джек ложится рядом, приникает к девушке, как к животворящему источнику комфорта и тепла, его рука скользит между ее ногами к заветной ложбинке…

Да в своем ли он уме, черт побери?!! Джек резко плюхнулся в кресло. Глоток слишком горячего кофе обжег горло, но мужчина был рад любому способу очнуться от эротических грез.

– Надеюсь, я не напугал вас.

Пожав плечами, Эшли поднесла кружку к губам.

– Я стараюсь не поддаваться страху.

Спокойный ответ впечатлил Джека. Глядя на юную девушку с еще влажными от инея волосами, он вдруг задумался, каких внутренних усилий ей стоил приезд в Блэквуд-Мэнор. Должно быть, нелегко отправиться в незнакомое место, не зная, кто и что тебя там ожидает, а потом приспосабливаться к образу жизни и требованиям чужих людей.