Запредельное осмысление - [6]

Но значимость и скрытую программу глобального подсознательного зомбирования 1998 года я не понял и не осознал. Летом 1998 года, во время мощного пси-зомбирования со стороны наших спецслужб, я видел улыбающегося мужика, брюнета, с кучерявыми волосами, который сидел на крыше твоего общежития. Опять же летом 1998 года я писал заявление в прокуратуру, и стукач Слава высадил меня напротив дверей твоего общежития...

Алеся, мне трудно вспомнить, (мне кажется, что ты говорила это) когда ты приехала в Новосибирск, но я точно знаю, что 7 июля 1998 года, ночью, ты обратилась в стоматологическую поликлинику с острой зубной болью, и смотрел тебя врач Новгородцев... Я смог раскопать даже это, Алеся... Медсестра нашла в базе данных твою медицинскую карту. Та самая, которой я давал свой роман "Отречение" с твоими правками. После выхода на работу после того, как была с переломом руки в течение трех месяцев на больничном, весной 2001 года. Судя по тому, что ты больше не обращалась в эту поликлинику, ты появилась в Новосибирске именно в июле 1998 года.

28 февраля 1998 года я дописал "Отречение". В марте этого же года я познакомился со Степаном. Ты его должна помнить - мы вместе, втроем сидели в маленьком кафе на площади Маркса, а после поехали с тобой ночевать к моим родителям, потому что твое общежитие уже закрылось. Вспомни, мы спали на кухне... Алесенька, вспомни, реальное имя Степана - Дмитрий, Дмитрий Рогозин...

Я абсолютно убежден, что Инна не диктовала мне роман "Отречение". Чье-то влияние на мое написание этого романа я вычислил по скорости написания. Вот это место из второй части:

"До недавнего времени я был убежден, что пишу научную фантастику, но, как оказалось, это не так. Дело в том, что в среднем в один день я мог написать только половину листа текста. Больше, сколько ни сиди, не получалось. Если садился за компьютер через день - рождался лист текста, через три - два листа. Если садился раз в неделю, то сразу из-под пальцев выскакивало около четырех листов. Другими словами, я логически вычислил, что пишу эту повесть в режиме автоматического письма. Скажу честно - истинный автор мне не известен, но я догадываюсь, кто это.

Как технарь, я примерно оценил скорость передачи информации. Она составляет примерно полтора-два килобайта в сутки".

Инна вклинилась в написание романа только в третьей части. К тому времени я прочитал "Анастасию". И никак не мог понять, что же не хватает в моем романе. И честно и откровенно это написал:

"Мой дорогой читатель, ты, наверное, ждешь появления нового героя? Ты не ошибаешься! И, я догадываюсь, о ком ты сейчас думаешь: поскольку у меня появились булгаковские герои, свалившись чуть ли не с Луны, то должна появиться и очаровательная королева грандиозной презентации нечистой силы с благородными меценатскими порывами, неповторимая Маргарита. Увы, мой дорогой читатель, я тебя разочарую - она все-таки с Мастером. Неважно, где они. Главное - что им хорошо. Они заслужили, да, действительно заслужили покой, и, напившись его вдоволь, опять стремительно окунулись в пучину нашей жизни. Но не здесь.

...Она не давала мне покоя больше, чем полгода. Я перебрал в памяти всех девушек, которых смог вспомнить за свою короткую, но достаточно интересную жизнь, но ее прототипа среди них я не нашел. Тогда я пошел на крайнюю меру: стал знакомиться на улице с девушками. Занятие - прямо скажу не для слабонервных! Только об одном этом уже можно написать книгу. Я смог опросить в разных ситуациях, в разное время суток больше ста девушек. Начнем с того, что мне пришлось пойти на своего рода уловку.

Сначала я подходил к девушке, и спрашивал, как ее зовут. В ответ я слышал одно и тоже: " Я еще в своем уме, что бы не искать приключений с незнакомыми". Произносилось это соответствующим тоном, заслуживающим уважения и почтения. Это было понятно - ведь я был не на машине. После нескольких таких попыток я смог заставить - иначе не скажешь - разговаривать их со мной. Вы спрашиваете как? Очень просто - я стал говорить... правду, во времена нашей лживой действительности и красивого лицемерия. Честно говоря, я сам этого не ожидал! Действовало практически безотказно! Из более, чем ста двадцати девушек ни о чем не хотели слушать только восемь девушек. Остальные отвечали спокойно и с внутренним благородством, словно хотели помочь, ничего не зная обо мне, видя впервые! Единственная женщина оставила темный след стала торговаться, да бог с ней. Но разговор сейчас не о них. Милые мои, с любой из вас можно писать Маргариту, но, насколько я смог понять планы неведомого мне автора, задача у меня иная. И спасибо Вам, сибирские красавицы, именно Вы помогли мне это понять. Я нашел ту, о которой мне нужно написать. Но вместе с этой находкой оказались и большие загадки. Дело в том, что я искал человека, который находился в непосредственной близости от меня. Но при этом, узнав многое о нем, точнее, о ней, поскольку этот человек девушка, я понял, что писать о ней напрямую, даже изменив имя, я не могу. Зная прекрасно те задачи, которые ей предстоит решить, я могу помешать ей своими подробностями.