Запоздалый приговор - [10]

— На фотографии?

— Ну а где же еще?

— Лет девятнадцать, не больше. А что?

— Нежный возраст, — пробормотал Гордеев.

— Это точно.

Часть вторая НЕЖНЫЙ ВОЗРАСТ

1

Лето 1990 года выдалось жарким: градусник зашкаливал далеко за тридцать, и уютно чувствовать себя можно было только в тени. Вообще-то жара для июля — дело обычное, но такой уже давно не наблюдалось. Днем город почти вымирал. Признаки жизни можно было обнаружить лишь на песчаных пляжах вдоль берега Волги, где спасались от палящего солнца и местные, и приезжие. Речной воздух нес хоть какую-то прохладу, а вода, конечно, всегда давала временное облегчение.

Римма и Светлана проводили на пляже целые дни. Их кожа уже приобрела кофейный оттенок, отчего Юрка Шаповалов, иногда присоединявшийся к их маленькой компании, называл подружек не иначе как шоколадками. На двух молоденьких девушек то и дело заглядывались приезжие парни. Обе симпатичные, с великолепными фигурами, хотя и совершенно разные. Римма — худенькая и стройная, с небольшой упругой грудью и длинными, пшеничного цвета волосами, которые замечательно контрастировали с загорелой кожей. Светлана — чуть повыше и поплотнее (что ее нисколько не портило, а лишь придавало какую-то южную сексуальность), с каштановыми, до плеч, волосами, пухлыми обольстительными губами и шикарной грудью фотомодели. Обеим исполнилось шестнадцать, Римме буквально на днях, пятнадцатого июля, что неоднократно служило поводом для Светкиных беззлобных замечаний.

— Повезло же тебе, Римка, — вздыхала она, — родилась точно в серединке лета! Не то что я, в конце мая, когда экзамены в школе на носу.

Девятый класс они закончили прямо противоположно: Римма Кравцова почти на отлично (подвели две четверки, по алгебре и физике), Светлана Губина на тройки с единственной четверкой по физкультуре. Такая разница в учебе не мешала им дружить с первого класса, когда они в первый раз, еще крохотными девчушками с бантами и косичками, торжественно переступили порог школы.

— Когда отбываешь? — поинтересовалась Светлана, переворачиваясь на спину и подставляя солнцу и без того загорелый живот.

— Четвертого. — Римма в точности повторила ее движения.

На день рождения родители подарили ей путевку на Кавказ, и последние три дня мысли ее были заняты предстоящей поездкой. Впервые она уезжала от дома так далеко. И так надолго — на двадцать четыре дня. К тому же одна! Не будет рядом ни родни, ни лучшей подруги. Это интриговало и пугало одновременно.

— Везет!.. — протянула Светка, пристраивая под голову руки. — Вот бы мне умотать куда подальше от моих! Достали уже!

Светкины родители воспитывали ее не слишком строго и на многие ее выходки закрывали глаза. Ворчали только по поводу ее учебы, всегда ставя в пример Римму. Поэтому ее заявление о желании сбежать на время от строгих родителей не совсем соответствовало действительности. Римма это прекрасно знала, потому и промолчала, оставив слова подруги без комментариев.

— Сменишь обстановку, отдохнешь, — продолжала рассуждать Светка, — познакомишься с кем-нибудь… Глядишь — и влюбишься.

— Вот еще, — бросила Римма, не глядя в ее сторону.

— А чего! Любовь, скажу я тебе, великое дело. На ней весь мир держится. А ты у нас до сих пор не целованная. Разве это порядок?

— Как-нибудь разберусь с этим сама.

— Ты разберешься! — Светка хихикнула. — Покраснеешь, как морковка, и — в кусты.

— Тебе-то откуда знать? — беззлобно реагировала Римма.

Иногда подруга принималась «учить ее жизни», что было не особо приятно, учитывая тот факт, что они были ровесницами. Но в одном Светка все же была права: дожив до шестнадцати лет, Римма действительно еще ни с кем не встречалась, являясь в их классе единственной девчонкой, к кому не прикасались мальчики. Сама Светлана заимела первый опыт близких отношений в день своего пятнадцатилетия и потом подробно описывала Римме свои впечатления. Переспала она тогда с Мишкой Абрамовым, которого месяц спустя забрали в армию. Ждать его Светка не обещала и вскоре закрутила бурный роман с его старшим братом, только что из армии вернувшимся. Нельзя сказать, что она была распутной. Она спала лишь с теми, с кем встречалась. И хоть таких было немного, Светка считала себя достаточно умудренной в вопросах любви и обязательного, в ее понимании, секса. На данное время она была «свободна, как птица», что давало ей полное право поглядывать на приезжающих отдохнуть парней.

— Как тебе тот? — спросила она, пропустив мимо ушей реплику подруги и указывая глазами на высокого симпатичного парня, направившегося к воде.

Римма проследила ее взгляд, пожала плечами.

— Ничего…

— Ни-че-го! — перекривила Светка, вытянув трубочкой губы. — Принца на белом коне ждешь? Смотри, какой красавец! А двигается как, а!

Парень с разбега влетел в реку, выбросив вперед руки, ушел под воду. Вскоре голова его показалась на поверхности, и, мощно заработав руками, он стал отдаляться от берега. Разлив Волги в этом месте был широк. Противоположный берег скрывали три небольших островка, но парень и не пытался добраться до них. Отплыв метров на сто, он повернул обратно.

— Красиво плывет! — сказала Светка и, порывшись в сумочке, достала пачку «Опала». Выбив пальцем сигарету, протянула пачку Римме. Та отрицательно покрутила головой. — Как хочешь. — Она убрала пачку обратно, подкурила и, выпустив первую струю дыма, заметила: — Все приходит со временем. Когда-то закуришь и ты, Римка. Попомнишь мои слова.