Заповедное место - [74]

— Это знает Аранджел.

— Где он? Когда можно будет с ним встретиться?

После короткого разговора с Даницей Влад вернулся к Адамбергу, несколько удивленный.

— Как я понял, Аранджел ждет тебя завтра к обеду и собирается приготовить фаршированную капусту. Он знает, что ты отчистил надпись на камне, — все в деревне это знают. Он говорит, ты не должен поступать так легкомысленно, не зная, с чем имеешь дело. А иначе ты умрешь.

— Ты же говорил, Аранджел в это не верит.

— А иначе ты умрешь, — повторил Влад, осушив рюмку ракии, и расхохотался.

XXXIII

К дому Аранджела на крутом берегу Дуная вела узкая тропинка, и Адамберг с Владом шагали по ней, не произнося ни слова, как будто их отношения изменились под влиянием некой чуждой силы. А возможно, Владислав был этим утром непривычно молчалив из-за косяка с марихуаной, который выкурил накануне. Становилось жарко, Адамберг снял свой черный пиджак и шел, перекинув его через руку. Он расслабился, шум большого города и рабочая суета растаяли в дымке забвения, которая поднималась с реки и мало-помалу скрыла от него жуткую фигуру Кромса, нервозную атмосферу Конторы и нависшую над ним угрозу — стрелу, пущенную из высоких сфер и неотвратимо летящую к цели. Соблюдает ли Динь до сих пор постельный режим? Удалось ли ему припрятать контейнер? Что с Эмилем? Как там пес? Что нового о парне, выкрасившем свою покровительницу бронзовой краской? Все это отодвинулось куда-то далеко, едва виднелось в тумане, которым заволокла его мысли Кисилова.

— Ты сегодня поздно встал, — недовольным тоном произнес наконец Владислав.

— Да.

— Ты не завтракал. Адрианус говорит, что ты всегда встаешь с петухами, как крестьянин, и приходишь в Контору на четыре часа раньше его.

— Я не слышал петухов.

— А я думаю, слышал. Я думаю, ты спал с Даницей.

Адамберг прошел несколько метров, прежде чем ответить.

— Плог, — сказал он.

Владислав в замешательстве пнул ногой камень, скатив его с дороги, потом негромко рассмеялся. Сейчас, с распущенными по плечам волосами, он был похож на славянского воина, который мчит своего скакуна в западные земли. Он закурил сигарету и принялся за обычную болтовню:

— Ты с Аранджелом только зря время потратишь. Узнаешь массу вещей, которые мало кто знает, но ничего такого, что помогло бы твоему расследованию, о чем ты мог бы написать в отчете. Абсурд, как говорит Адрианус.

— Это не страшно, я все равно не умею писать отчеты.

— А твой начальник? Что он об этом скажет? Что ты занимаешься любовью на берегу Дуная, пока убийца разгуливает по Франции?

— Он всегда примерно так и думает. Мой начальник — или какой-то тип наверху, который давит на моего начальника, — хочет меня убрать. Так пусть мне тут расскажут что-нибудь интересное — хуже от этого не будет.

Владислав представил Адамберга Аранджелу, который понимающе кивнул и сразу принес на стол блюдо с фаршированной капустой. Владислав молча разложил еду по тарелкам.

— Ты отчистил надгробный камень Благоевича, — сказал Аранджел, начав есть: он засовывал в рот огромные куски. — Ты соскоблил мох, и теперь его имя оказалось на виду.

Владислав переводил так быстро, что Адамбергу казалось, будто они со стариком общаются напрямую.

— Это было неправильно?

— Да. Нельзя дотрагиваться до его могилы, а иначе он проснется. Здешние жители очень боятся его, они могут рассердиться на тебя за то, что ты открыл надпись на камне. Некоторые даже могут подумать, будто он позвал тебя, чтобы сделать своим слугой. Не исключено, что они решат тебя убить, пока ты не начал сеять смерть по всей деревне. Петар Благоевич ищет слугу. Понимаешь? Вот почему так испугалась Биляна — женщина, которая не хотела подпускать тебя к могиле. «Он притягивает тебя, он притягивает тебя» — это были ее слова. Она рассказала мне о вашей встрече.

— On te je privukao, on te je privukao, — повторил Владислав по-сербски.

— Да, именно так она и сказала, — согласился Адамберг.

— Не вторгайся в царство вампиров, молодой человек, если не знаешь, с чем имеешь дело.

Аранджел выдержал паузу, чтобы Адамберг как следует проникся этой мыслью, потом налил всем вина.

— Вчера вечером Влад объяснил мне, почему ты хочешь побольше узнать о Благоевиче. Можешь задавать мне вопросы. Но не ходи в заповедное место.

— Куда?

— В заповедное место. Так называется поляна, где лежат его останки. Там на тебя могут напасть, причем это будет не покойник Петар, а кто-нибудь вполне живой. Ты должен понять: самое главное — это безопасность деревни. Ешь, пока не остыло.

Адамберг послушно принялся за еду и заговорил только тогда, когда его тарелка была уже на три четверти пустой:

— Произошло два страшных убийства, одно во Франции, другое в Австрии.

— Знаю. Влад мне сказал.

— Я предполагаю, что оба убитых — потомки Благоевича.

— У Благоевича не может быть потомков, которые носят его фамилию. Все члены его семьи, уехав из деревни, стали называть себя Плогойовиц — это австрийский вариант Благоевича, чтобы их не смогли найти здешние жители. Но эту хитрость разгадали, когда в тысяча восемьсот тринадцатом году один кисельевец побывал в Румынии, а вернувшись, добавил к надгробной надписи фамилию Плогойовиц. Именно под этой фамилией и живут сейчас потомки Благоевича, если они вообще существуют. А почему ты считаешь, что убийство тех людей связано с их происхождением?