Заповеди Леса - [96]

Но в любом случае он наткнулся на барьер.

Я подошла к нему ближе. По ту сторону на меня смотрели вовсе не волчьи глаза.

— Прости, — прошептала я, по моим щекам потекли слёзы.

Я дотронулась ладонью до стены.

— Я люблю тебя, — волк аккуратно ткнулся носом в то место, где была моя ладонь.

Полночь. Что-то внутри меня говорило, что время настало.

Я отошла от Эрика, не обращая внимания на его жалобный вой.

Подняла кинжал, внимательно посмотрела на него.

Всё происходило, как в замедленной съемке. Вот я заношу кинжал, чувст-вую холод, исходящий от него. В последний раз смотрю на Эрика и вижу, что он превращается из волка в человека. Вот она плата за мою жертву. Они избавятся от проклятия.

Я резко опустила нож. Мне повезло, если можно так сказать, удар сразу же угодил в цель. В самое моё сердце. Я вскрикнула от острой боли и упала на хо-лодный пол.

Поразительно, что я не умерла сразу же. Из раны хлынула кровь, хотя и с некоторым запозданием.

Нож прошел сквозь меня, он отделил мою душу от моего тела.

Голубое сияние по краям исчезло. Перед глазами появилась пелена. Моя память исчезала, я впадала в забвение.

Всё земное исчезло…

Кто та девочка? Кто тот синеглазый мальчик из её воспоминаний?

— Злата!!! — какое красивое имя. Я бы тоже хотела иметь такое имя. А как звали меня? Я не знала.

Чьи-то сильные руки оторвали меня от пола.

— Пожалуйста, не умирай, — и хотя я не узнавала говорящего, мне очень хо-телось исполнить его желание.

Его голос звучал успокаивающе и до боли знакомо.

Сквозь пелену я видела синие глаза незнакомца. Они держали меня здесь, не давали раствориться в забвение.

В памяти стали всплывать воспоминания о ком-то. Люди в них казались знакомыми, но я не помнила их.

Незнакомец гладил мои волосы и что-то говорил.

— Злата, — позвал он. Я наконец-то вспомнила своё имя.

Секундное озарение, я видела свет где-то вдалеке. Он манил меня.

Я вспомнила имя незнакомца. Эрик. Почему-то жизненно важным для меня было произнести это имя. Почувствовать каждый его звук на своих губах, перед тем, как я утрачу способность что-либо чувствовать.

Все краски начали угасать. Лицо парня исчезало в сияние неба.

— Эрик, — с моих губ сорвался полу всхлип, полу стон, и моя душа поки-нула это тело, растворилась в небесной бездне.

Меня ослепило яркое сияние солнца. Прошло достаточное количество вре-мени, прежде чем мои глаза привыкли к свету дня.

Я была на поляне среди ярких цветов и ароматных трав.

Странно, что я не помнила ничего из своей жизни? Кто я? Откуда я при-шла? Где я?

Ко мне подошёл юноша. До этого момента я совсем его не замечала. Его волосы из-за солнечного света казались золотыми. Он протянул мне руку и ска-зал:

— Богиня Златослава, идёмте со мной. Вам давно пора быть дома. Меня зо-вут Михаэль. Я ваш стражник.

— Странно, я ничего не помню. Что со мной случилось? — мой вопрос про-звучал по-детски беспомощно. Но я и чувствовала себя беспомощным ребёнком.

— Дома Вам всё объяснят, — он по-прежнему протягивал мне руку, и я при-няла её.

Вот так началась моя новая жизнь.

Отступление

В её глазах угас огонёк, тело обмякло.

Но Эрик по-прежнему сжимал Злату в объятиях, надеясь на чудо. Ему стоило помнить, что иногда наши надежды бессмысленны.

Эрик плакал, умолял Злату вернуться, но она уже не могла слышать его молитв.

Он целовал её лицо, мокрое от слёз (его и её).

— Что же мне теперь делать? — шептал он. — Как же так, Злата? Как ты мо-жешь меня оставить?

Эрик не мог поверить в произошедшее.

Злата была ядом в его крови, и теперь этот яд начал его убивать.

Он лег рядом с её бездыханным телом на холодный, каменный пол. Его пальцы перебирали её шёлковые волосы.

В какой-то момент Эрик решил, что умер вместе со Златой. Только вот она попала в рай, а он в ад. И в этом аду ожил его самый страшный кошмар.

Поразительно, что тело Златы теперь не завораживало его своей красотой. Это было просто тело, красивое, но оно лишилось души. Душа была в нём глав-ным. Тело — это всего лишь оболочка. У Златы эта оболочка была совершенной, но без души потеряла своё значение. Именно душа, а не тело определяла чело-века, душу, а не тело любил Эрик.

Он цеплялся за эту оболочку лишь потому, что она ещё хранила присутст-вие Златы. Это была её часть.

Он обнимал её тело в надежде, что всё ещё можно исправить и Злата обя-зательно вернётся.

И надежда эта разрушилась лишь с первыми лучами солнца.

С рассветом тело Златы исчезло, превратилось в прах. Первые лучи солнца коснулись его кожи, а затем окончательно уничтожили то, что служило лишь на-поминанием. Постепенно.

У Эрика не осталось ничего.

Он осознал, что теперь её действительно не стало.

Ярослав понял, что случилось. В полнолуние к нему вдруг вернулся чело-веческий разум, жажда крови исчезла. Да и лес преобразился, словно ожил.

То же самое произошло и с другими волками, они даже смогли принять че-ловеческий облик.

Сначала в сердце Ярослава поселилась смутная тревога, он рванулся к дому Эрика. А когда обнаружил распахнутую дверь, то понял, что все его догадки были правдивы.

Он ударил кулаком по стене, надеясь, что физическая боль заглушит ду-шевную.

Зачем? Зачем? Зачем? Зачем?