Заплывая за буйки - [8]

Буфетчица подошла к нашему столику, и я заказал еще "Жигулевского".

- Вроде, никаких. Но я все равно завтра что-нибудь вам подберу... такое... Просто, чтобы... ну, проверить, а вдруг? Понимаете?

- Да, - вздохнул он, - понимаю. Только завтра я не могу. Работа.

- Ну после работы? На этом самом месте.

Он надел очки, опять снял их, протер, снова надел.

- На этом самом месте, - сказал он. - Хорошо.

* * *

- И оказалось, что эта та самая бабка, которую я обложила в трамвае, прикинь? - оказывается, она тем временем что-то рассказывала, оживленно размахивая свободной рукой. - И она нам все баллы скостила... Ты что, не слушаешь?

Винный отдел в продуктовом еще не успел закрыться, и мы купили пыльную бутылку шампанского "Юбилейное". На берегу уже никого не было; мы устроились под скалой, похожей на спящего тюленя. Шампанское показалось мне совсем невкусным, я подумал, что представлял себе все как-то иначе.

- Почему, слушаю. Вам дали третье место.

- Ну, да, из-за той заразы. Ну откуда я знала, что она член комиссии?

Тем временем она взяла мою руку и положила ее себе... ну, в общем, на ней даже не было трусиков.

Я подумал - какого черта, она сама хочет! И тут луч света ударил мне по глазам.

- Оп-па! - сказала Лиля.

Камни на песке отбрасывали синие движущиеся тени и среди этих теней стояли две фигуры с автоматами.

- И что это мы делаем в пограничной зоне после десяти вечера? - лениво спросил один.

- Понятно, что, - сказала Лиля и одернула платье.

- Тоже мне, нашли место, - кисло сказал пограничник, - ну пошли, что ли?

- Мы ничего не нарушали, сержант, - оправдывался я, - мы только...

Пограничник тем временем разглядывал мой паспорт.

- Караванов Альберт Викторович, - сказал он, - понятно. А вам известно, что пребывание после десяти в пограничной зоне карается пятнадцатью сутками исправительно-трудовых работ?

- С каких это пор?

- Согласно указу семьдесят семь бэ. Так что пошли, гражданин Караванов Альберт Викторович.

Его напарник что-то сказал ему на ухо. Тот кивнул. Потом подтолкнул меня в бок стволом автомата.

- Двигай.

Его напарник и Лиля продолжали стоять на песке. Мне показалось, он положил руку ей на бедро.

- Почему вы... Послушайте, либо я пойду вместе с девушкой, либо...

- Какая девушка? - лениво сказал пограничник, - не было никакой девушки. Двигай, гад, а то пристрелю. При попытке к бегству.

Прожектор чертил в небе светящимся пальцем огненную дугу. Она обежала горизонт, тронула холодным пламенем кромку воды, по песку вновь побежали тени. Я оглянулся. Там, сзади, на берегу уже никого не было.

На миг я увидел дирижабль. Он висел в темном небе, точно разбухшая мертвая рыба.

* * *

- Значит, нарушаем. - Сказал комендант. -

- Прописка временная, от военной службы уклоняемся, и еще нарушаем...

- Я не уклоняюсь. Я освобожден.

- Согласно последнему постановлению Минобороны - нет. Пятнадцатью сутками вы не отделаетесь, гражданин Караванов. Вы дезертир.

- Послушайте, я...

В комендатуре было сумрачно, одинокая лампочка под проволочной сеткой горела в полнакала, вокруг нее чертила круги ночница. На стене висел выцветший плакат "Действия гражданского населения при атаке с воздуха". На нем смутно угадывалось серое брюхо гигантского цеппелина.

Второй человек, сидевший за столом, склонился и что-то сказал коменданту на ухо.

Тот недовольно бросил мой паспорт на стол.

- Раз так, - сказал он, - ну ладно.

- Пойдемте, Альберт Викторович, - тот, второй, поднялся.

- Куда?

- На вашем месте, - сказал тот строго, - я бы задавал поменьше вопросов.

Солдат у двери отодвинулся, пропуская нас, и козырнул - не мне, понятное дело.

У этого майора фамилия была Сергеев.

- Я ожидал от вас большей сознательности, - укоризненно сказал он, - вы в курсе, какая сейчас напряженная международная обстановка? Что сейчас в Монголии творится, знаете? А вы не хотите нам помочь в таком ответственном деле...

- В каком деле?

- Вот, - сказал майор, протягивая книжку в газетной обертке. - Дадите завтра этому вашему...

- Зачем?

- Пускай почитает. Вы же обещали ему литературу подобрать, разве нет?

Все подстроено, подумал я, подстроено с самого начала. Ну да, они же не могут заставить его читать насильно!

- А если он не захочет?

- Захочет.

- Откуда вы знаете?

- Ну, вы же с ним вроде подружились. Вот вы его и уговорите...

Всего неделя, подумал я, мне нужна всего неделя. Черт с ними, с тренировками - только бы прогрелась вода!

Ладно, - сказал я.

И как они не боятся? Ведь может же он в принципе начитать что-то такое, отчего они исчезнут навсегда и больше не вернутся...

- Вот и хорошо. Сейчас вас проводят вас по месту жительства...

- Я сам дойду.

- Я же сказал. - Веско уронил майор, - Проводят. По месту. Жительства.

И я понял, что никуда мне от них не деться

* * *

Затрепанная книжка в газетной обертке оказалась всего-навсего "Тарасом Бульбой".

Он рассеянно пролистал ее и сказал:

- Вы уверены, что с этим стоит работать?

Я сказал:

- А как же.

Неделя, думал я, как заведенный, всего неделя. А там пускай делают, что хотят.

Пиво сегодня было какое-то мерзкое. Кислое, словно разбавленное.