Заплати другому - [13]

И Тревор сказал:

— Надеюсь, ты получишь работу. — А уже после того, как за чужаком закрылась дверь, Тревор взглянул на Арлин, словно бы ничего только что не произошло, и произнес: — Ты знаешь, что у тебя рот разинулся?

Но когда он увидел выражение лица матери, то склонился над горячей овсянкой и принялся сосредоточенно размешивать в ней сахар.

— Тревор, черти веселые, кто это был?

— Я ж сказал тебе. Джерри.

— Кто, черти веселые, такой Джерри?

— Мой приятель.

— Я не говорила, что он может приходить сюда и размываться себе под душем.

— А вот и говорила! Еще сказала, что я должен сам решать.

Она не помнила, что говорила такое, но походило на правду — в том, что именно так она выразилась бы, если б по-настоящему старалась урвать еще кусочек сна. Если только малыш не до того умен, что знает, как бы она выразилась, и на том построил свой рассказ. Но было еще слишком раннее утро, чтобы разбираться, что в самом деле произошло и что могло бы, а потому она сказала только вот что:

— Если твоим решением было позволить чужому человеку мыться в нашей ванной, то, уверена, твои способности принимать решения необходимо подрегулировать.

Он попробовал снова оспорить, что этот мужчина был не чужаком, а вовсе его приятелем Джерри, но Арлин и слышать ничего не хотела. Только велела ему есть да отправляться в школу, добавив, что больше не желает видеть Джерри у себя дома никогда и ни в коем случае, даже если ад повымерзнет в сосульку, — и думать не моги о том, Хозе[9].

Тревор уже с минуту как убежал, а вот Арлин все еще жалела, что забыла спросить, зачем он предлагал Джерри деньги на автобус.

Она направилась прямо в ванную, которую чужак оставил поразительно опрятной, и принялась стерилизовать все, что выступало наружу.

* * *

Прошло, может, три дня, может, четыре, Арлин возвращалась домой, отработав в «Лэйзер Лаундж» до трех ночи, и обнаружила, что кто-то возле ее дома копается с фонариком в покореженном грузовике. То, что она остановила машину перед собственным домом, похоже, не помешало незнакомцу продолжить свое занятие.

Она заранее боялась этого, вымотавшись уже вконец. Всякий раз, когда кто-то приезжал глянуть на грузовик и уезжал, ничего не купив, она наполовину опасалась, что уехавшие вернутся ночью и заберут то, что им приглянулось. И вот — поглядите.

Арлин скользнула в дом, добралась до шкафа в спальне, где на полке стояло охотничье ружье Рики, там, где он его и оставил. В запертом футляре, потому как мальчишки любопытны. Арлин всегда делалось приятно, что ружье там стоит, не столько оттого, что она ждала случая воспользоваться им, а оттого, что твердо верила: Рики забрал бы его, если бы не рассчитывал вернуться обратно. Она вытащила из футляра ружье, завернутое в старое полотенце, в котором Рики всегда его держал, и, когда полотенце спало, лившийся в окно лунный свет обратил черноту ружейного металла в отдающее синевой великолепие вороненой стали. Запах ружейного масла напомнил ей о Рики, о том, как любовалась она им, когда он чистил ружье, сидя ночью перед телевизором.

Она вставила в патронник три патрона с несмертельной птичьей дробью и, глубокого вздохнув, ногой толкнула заднюю дверь, выходившую как раз туда, где сгорбился этот мужик, работавший при свете металлической переноски, прикрепленной к бамперу. И включенной в сеть где-то в ее же гараже. Это почему-то разъярило Арлин еще больше: какой-то недостойный воришка, нагло ее грабя, еще и пользуется ее электричеством!

Воришка подпрыгнул и повернулся в темноте к ней лицом. Наконец-то доведется и ей учинить это, становилось приятно от мысли, как оно все будет: вскинутое оружие, лязгнувшее своим мощным «клац-клац», и ответный страх, который неминуемо должен проявиться.

Говоря об этом самом лязге, Рики сказал ей как-то: «Видела на этих карикатурках, как кто прямо через стенку проскакивает, оставляя за собой в этой стенке дыру со своим контуром? Так вот, такое случается».

Вот только сейчас вор стоял как стоял.

— Прошу вас, не стреляйте, мэм. Это всего лишь я.

— Всего лишь ты — кто?

— Джерри.

От, черти веселые тебя забери!

— Какого черта ты с моего грузовика тащишь? — сказала Арлин, не опуская ружья.

— Все, мэм. Я все части в гараже складываю. Тревор рассказал мне, что вы его по частям продаете. Так вы сможете куда больше денег получить. Вы знали это? Вам приходится скидывать цену, если люди своими силами понравившиеся части снимают.

— Так ты, значит, просто страешься помочь, — выговорила она тоном, ясно дававшим понять, что сама так не считает.

— Да, мэм.

— В три часа ночи.

— Да, мэм. Я теперь себе работу нашел, днем занят в мастерской «Быстрая смазка и отладка», в нескольких милях отсюда по Камино. Так что, коли помогать, то приходится это ночью делать.

Лицо его в стоявшей тьме ей никак было не разглядеть, как хотелось бы, но голос Джерри звучал вполне обыденно, да и сам случай начинал действовать ей на нервы. Опустив ружье, подхватив переноску, которой он освещал место своей работы, она пошла в гараж, чтобы самой удостовериться. Мужик все части аккуратно сложил там: и дверцу, и бампер, и сиденья. Каждую расписал чем-то вроде масляного кранадаша: «Сторона водителя», «Перед», «Зад».