Записки звездочёта Сириуса - [7]

Смерч, словно пританцовывая, описал во дворе несколько кругов, внезапно оторвался от земли, на несколько секунд повис в воздухе и с воем исчез в одном из раскрытых окон третьего этажа.

Задыхаясь от пыли, Пень Колодус подполз к хозяину.

— К-кто эт-т-то? — дрожащим голосом спросил управляющий. — Уж-ж-жасно!

— Тайфун! — гордо ответил Буль Бурес, робко выглянул из-за колеса машины и, увидев, что опасность окончательно миновала, встал, отряхивая костюм.

— Сам Тайфун?! — ахнул Пень Колодус. — Значит, мы…

— Спасены! — закончил сияющий Буль Бурес. — Всё в порядке!

Надсмотрщики, слуги, повара и садовники, поднимаясь и потирая ушибленные бока, со страхом смотрели на окно, в котором исчез Тайфун. Оттуда уже доносился свистящий храп — створки окна то раскрывались, то закрывались. Жалобно звенели стёкла во всём доме.

Неожиданно раздался громкий стук в ворота.

Буль Бурес зашипел на управляющего:

— Вы что, с ума сошли? Кто это там?

Пень Колодус рысцой затрусил к воротам и открыл смотровое оконце.

— Что?.. Как?.. Не может быть! — донеслось до Буль Буреса.

Пень Колодус приоткрыл ворота, и во двор скользнул старикашка Выпей Тут — владелец трактира-кофейни «Нам здесь весело по вечерам!».

— Сеньор! Сеньор! — жалобно запричитал он, бросаясь к Буль Буресу. Как я рад, что вы уже вернулись!

— Привет, — хмуро сказал Буль Бурес. — Какой чёрт принёс тебя не вовремя?

— О, если б вы знали! — задыхаясь бормотал Выпей Тут. — Если б вы знали!..

— Что знал? — разозлился Буль Бурес. — Скорей выкладывай и убирайся!

— Бунт! — округлив глаза, затрясся Выпей Тут. — В деревне бунт!

Буль Бурес попятился:

— Как бунт?

— Никто в деревне до последнего часа, — затараторил трактирщик, ничего не знал о событиях в столице. А потом… потом они всё-таки пронюхали! Собрались у меня в кофейне и начали делить землю!

— Какую землю? — удивился Буль Бурес, и морщины на его лбу собрались пухлой гармошкой.

— Вашу, сеньор!

— Мою?!

— А затем… затем…

— Ну что? Что?

— Приехал важный чиновник и объявил, что вся земля остаётся у прежних хозяев. Так решило правительство.

— Вот именно, — самодовольно улыбнулся Буль Бурес. — Правительство это мы. Я!

— Вы? — изумился Выпей Тут.

— Меня назначили первым заместителем Апчхибосса Утриноса!

— Поздравляю, сеньор! — в один голос воскликнули Выпей Тут и Пень Колодус. — Какая приятная неожиданность!

— А ты поднимаешь панику, — благодушно сказал Буль Бурес. — Вот видишь, всё обошлось. Идёмте, по этому случаю я вас угощу замечательным винцом, а не тем пойлом, которое вы подаёте в своей харчевне. Брр…

И Буль Бурес, насвистывая, направился к дому. Он насвистывал мотив популярной песенки «Как чудесно жить на свете, не зная забот».

— Но это не всё! — в отчаянии вскричал Выпей Тут, семеня следом. Охрана чиновника обезоружена! И сейчас, сейчас… Сейчас с него сняли, извините, брюки и посадили в самую большую лужу посредине деревни!

Буль Бурес грозно засопел.

— А во главе бунтовщиков вот такой низенький карлик. — Выпей Тут показал рукой. — Это, наверное, какой-то мятежник из столицы. Не поверите, он заявляет, что он — Дождь! Он говорит, что ещё не то будет! Он грозился, сеньор, что устроит вам хорошенькое наводнение, смоет ваш дом и… Трактирщик на мгновение задумался и виновато сказал: — Не помню. Забыл. Я так спешил — даже туфли на ходу потерял!

Выпей Тут жалобно уставился на свои босые грязные ноги.

— К оружию! К оружию! — завопил Буль Бурес.

Из окна высунулась лысая голова Тайфуна. Он протирал кулаками глаза и отчаянно зевал, рискуя вывихнуть челюсть.

— В чём дело? Что случилось? — гаркнул он так оглушительно, что с пальм посыпались листья.

— В деревне бунт, — почтительно доложил Буль Бурес.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. Схватка в воздухе

А в деревне в это время действительно происходили удивительные события.

В глубокой луже, напротив кофейни «Нам здесь весело по вечерам!» сидел тощий господин в очках и расшитой золотом фуражке. Рядом с ним лежала огромная свинья. Она добродушно хрюкала и всё время пыталась почесать бок об острое колено чиновника, торчащее из воды.

Чиновник безуспешно старался оттолкнуть тяжёлую тушу своими слабенькими ручками.

— Уберите животное! Вы за это ответите! Я всех запомнил: и тебя, и тебя, и тебя! И тебя тоже! Я буду требовать, чтобы вас расстреляли! Расстреляли!! — И изредка тоненько вскрикивал: — Верните мне мои брю-у-ки!

На полу кофейни лежали трое связанных солдат. Они испуганно таращили глаза на маленького пухлого человечка в красном колпаке, который сидел на перилах веранды и важно посматривал то на чиновника в луже, то на свои большие часы-луковку. Это был Дождь.

— Рано. Рано. Ещё рано, — утешал он чиновника. — Потерпи, осталось немного. Ты и часу не сидишь! — И всё подливал, подливал воду в лужу из своей волшебной лейки.

Вокруг лужи толпились рубщики сахарного тростника. Они что-то кричали, смеялись, улюлюкали. Пронзительно свистели мальчишки.

Только Ник не кричал, не смеялся и не свистел. Он выбрался из толпы вместе с отцом и двумя плечистыми парнями. У каждого из них висели за спиной солдатский карабин и рюкзак, а в уголке губ дрожал огонёк сигареты. У каждого, кроме Ника.