Записки женатого холостяка - [9]
Телевидение наше — это что-то! Утром, когда надо динамично собираться на работу и хочется чего-нибудь позитивного по всем каналам гонят посиделки с какими-то важными толстыми тётками или третьесортные новости (да я ещё позавчера слышал, что этот улетел туда-то, а тот сделал то-то), густо перемежая всё это рекламой какой-нибудь хрени: «Я из Хермания прибыть, мешок фигни вам привозить..», «Я с кофейным налётом не летаю самолётом…» или «Утром мы не хотели завтракать, и тогда мама сказала: „А ну быстро, жрите, блин!“». В обед что-нибудь по типу модного шоу, где несколько тощих или, наоборот, непомерно жирных тёток под предводительством педиковатого мужика пытаются из домохозяек делать истинных лядей, но тут, как говорится — «Можно вывезти девушку из села, а вот село из девушки — уже никогда». Вечером и того чище — бесконечные сериалы про бандитов, ток-шоу с кучей истеричных баб, обсуждающих на публике свои семейные дрязги (мне и своего цирка хватает) или бодрый доклад о количестве направленных на восстановление в братской стране миллиардов. И тут же — сбор СМСками средств на лечение раковых больных в Набережных Челнах или ремонт сгоревшего где-нибудь в Пермской области дома-интерната для инвалидов. Как говорил профессор Преображенский — «Не читайте за обедом современных газет, от них происходит несварение, а ещё лучше — вообще не читайте!». В общем, товарищи, не включайте телевизор — глубокий депресняк вам будет обеспечен! Возьмите лучше в руки книгу. Я, например, добрался до «Бесов» Достоевского. Четыре-пять страниц и, как бы твой мозг не был загружен, вырубаешься как мёртвый.
Чтобы как-то занять себя и отвлечься от дурных мыслей и самокопания, решил сосредоточиться на бытовых вопросах. Для начала отмыл полы и сантехнику. Тут, во-первых, я сам крайне брезгливый, во-вторых, как-то надо было бы отблагодарить за постой и, в-третьих, любая уборка убивает уйму времени. Когда с натиранием полов и надраиванием унитаза было покончено, отрегулировал дверцы у шкафов, смазал петли на входной двери (противно скрипела) и обрезал засохшие листья и лишние побеги у цветов. Так удалось скоротать пару вечеров.
Следующим этапом было — перестирать всё грязное и заштопать всё рваное, а потом всё вместе отутюжить. Справились ещё за пару дней.
Ура-ура! Пятница! Вечером, с чистой совестью, на дачу! На все выходные! И никуда ездить не надо! Грустно, конечно, в доме. Детские кровати, вещи, так и оставшиеся с того вечера. Футболка сына, шорты дочери, солнцезащитные очки жены… На комоде тюбики с кремом, баночки с лаком для ногтей, зубные щётки в стаканчике… Но я-то, я-то чем виноват? Не уходил к другой бабе, не выносил вещи из дома и не пропадал! Хуже нет, когда не знаешь причины возникновения проблемы — так её решать практически невозможно!
Но, всё равно на даче проще — вышел с утра из дома и, считай, до глубокого вечера можно не возвращаться — работа найдётся всегда. Пресловутые парники, выгребание земли из-за дома, заливка фундамента под опорную стенку, кладка самой стенки из старого кирпича, колка дров и т. д. Пару раз сходил в лес — в этом году небывалый урожай белых грибов! Сына бы сейчас сюда — он грибы собирать любит! Но, увы и ах…
В общем, таким Макаром прожил я целый месяц. Четыре дня в городе выдумывал себе всякие занятия, пытался задавить себя бытом, чтобы отвлечься от своей основной проблемы, а в пятницу уезжал на дачу, где также доводил себя до изнеможения работой. С остервенением парился в бане, ходил в лес и с надеждой ждал начала следующей недели, которая, вот уже точно, должна быть завершающей в моей Одиссее.
В начале сентября брат сообщил, что хочет подселить ко мне соседку. Его падчерица решила начать самостоятельную жизнь, для чего устроилась толи поварихой, толи официанткой в кафешку. Чтобы, значит, учиться в университете и самой себе зарабатывать на обучение. Рабочий день с шести часов, поэтому из пригорода добираться сложно, а тут квартира, можно сказать, пустует. Гнать меня, конечно, никто не гнал, но как-то такое соседство радости большой не доставляло — молодая девятнадцатилетняя вырвавшаяся на свободу из-под крыла родителей девчонка и я, потрёпанный жизнью и загруженный своими проблемами «женатый холостяк». Поразмыслив, пришёл к выводу, что других вариантов, кроме как подаваться в старый родительский дом, в общем-то, и нет. Либо ставить жену перед фактом, что возвращаюсь, но очередного скандала как-то не хотелось — кто-то же должен быть в этой ситуации умным и не провоцировать очередной срач! Таким образом, подсобрав своё барахлишко, уже в третий раз подался «на новые квартиры». В принципе, в родительской квартире для меня всё осталось по-прежнему, как и пятнадцать лет назад — та же комната, те же вещи, всё привычное и до боли родное. Не хотелось приходить обратно вот так вот — разгромленным. Сразу бы начались расспросы, переживания, жаления, советы, проклятия в адрес жены и т. д. Поэтому, сначала пришлось морально подготовить мать к своему приходу. Она, конечно, догадывалась, что у меня уже давно что-то не так, но, то, что это что-то не так именно так, подумать даже не могла! Объяснил происходящее некоторыми недоразумениями, которые в ближайшее время должны решиться и, как мог, успокоил. Ключи от своей квартиры брат всё-таки оставил мне: «Мало ли, что, а так у тебя всегда будет путь к отступлению…». Ну, что тут скажешь? Только — «Спасибо тебе огромное!».
Роман, написанный поэтом. Это многоплановое повествование, сочетающее фантастический сюжет, философский поиск, лирическую стихию и языковую игру. Для всех, кто любит слово, стиль, мысль. Содержит нецензурную брань.
Даже если весь мир похож на абсурд, хорошая книга не даст вам сойти с ума. Люди рассказывают истории с самого начала времен. Рассказывают о том, что видели и о чем слышали. Рассказывают о том, что было и что могло бы быть. Рассказывают, чтобы отвлечься, скоротать время или пережить непростые времена. Иногда такие истории превращаются в хроники, летописи, памятники отдельным периодам и эпохам. Так появились «Сказки тысячи и одной ночи», «Кентерберийские рассказы» и «Декамерон» Боккаччо. «Новый Декамерон» – это тоже своеобразный памятник эпохе, которая совершенно точно войдет в историю.
«Унижение, проникнув в нашу кровь, циркулирует там до самой смерти; мое причиняет мне страдания до сих пор». В своем новом романе Ян Муакс, обладатель Гонкуровской премии, премии Ренодо и других наград, обращается к беспрерывной тьме своего детства. Ныряя на глубину, погружаясь в самый ил, он по крупицам поднимает со дна на поверхность кошмарные истории, явно не желающие быть рассказанными. В двух частях романа, озаглавленных «Внутри» и «Снаружи», Ян Муакс рассматривает одни и те же годы детства и юности, от подготовительной группы детского сада до поступления в вуз, сквозь две противоположные призмы.
В сборнике представлены произведения выдающегося писателя Фридриха Горенштейна (1932–2002), посвященные Израилю и судьбе этого государства. Ранее не издававшиеся в России публицистические эссе и трактат-памфлет свидетельствуют о глубоком знании темы и блистательном даре Горенштейна-полемиста. Завершает книгу синопсис сценария «Еврейские истории, рассказанные в израильских ресторанах», в финале которого писатель с надеждой утверждает: «Был, есть и будет над крышей еврейского дома Божий посланец, Ангел-хранитель, тем более теперь не под чужой, а под своей, ближайшей, крышей будет играть музыка, слышен свободный смех…».
События книги разворачиваются в отдаленном от «большой земли» таежном поселке в середине 1960-х годов. Судьбы постоянных его обитателей и приезжих – первооткрывателей тюменской нефти, работающих по соседству, «ответработников» – переплетаются между собой и с судьбой края, природой, связь с которой особенно глубоко выявляет и лучшие, и худшие человеческие качества. Занимательный сюжет, исполненные то драматизма, то юмора ситуации описания, дающие возможность живо ощутить красоту северной природы, боль за нее, раненную небрежным, подчас жестоким отношением человека, – все это читатель найдет на страницах романа. Неоценимую помощь в издании книги оказали автору его друзья: Тамара Петровна Воробьева, Фаина Васильевна Кисличная, Наталья Васильевна Козлова, Михаил Степанович Мельник, Владимир Юрьевич Халямин.
Когда даже в самом прозаичном месте находится место любви, дружбе, соперничеству, ненависти… Если твой привычный мир разрушают, ты просто не можешь не пытаться все исправить.