Записки военного врача - [17]

В таком крупном базовом госпитале, куда многих отправляли учиться, причем учиться всей организации помощи раненым, начиная от приема и сортировки до хирургического лечения и эвакуации в глубокий тыл, необходимо было прежде всего решить ряд стержневых организационных вопросов. Это хорошо понимал комиссар госпиталя старший политрук А. В. Кулагин.

— В нашем сложном и запутанном хозяйстве, — говорил он, — нужна твердая рука и хозяйский глаз.

А в завершение нашего разговора напутствовал:

— Я знаю, что вы молоды, вот и в партию еще не успели вступить. Понимаю, недавно окончили институт, только начали работать, а тут — война, призыв, смена мест службы, сейчас опять на новой работе. Но ничего, надеюсь, вы проявите себя и у нас и партийная организация по достоинству оценит ваш труд.

Через день я обратился к начальнику госпиталя с рядом конкретных предложений, подсказанных состоянием дел. Речь шла о реконструкции санитарного пропускника и реорганизации приемно-сортировочного отделения, хирургических и перевязочных блоков, реализации основных принципов военно-полевой хирургии. Борис Александрович с моими предложениями согласился и сказал:

— Действуй, а там видно будет.

Потолковал я и с Кулагиным. Он одобрил мои намерения, дал ряд дельных советов, а затем оказал практическую поддержку.

Прежде всего начали с перестройки приемно-сортировочного отделения. Оно было значительно расширено за счет перемещения хозяйственных служб в соседние полуразрушенные дома. Стало просторнее в перевязочных и гипсовых комнатах, в рентгеновском кабинете, в парикмахерской, дополнительно было смонтировано несколько душевых установок. В этом же отделении установили кригеровские стойки (специальные приспособления, как в спальных вагонах) и таким образом в три раза увеличили количество носилочных мест, в пять раз — сидячих и полулежачих. Все это было сделано собственными силами хозяйственной службы, легкоранеными, частично средним и младшим медицинским персоналом.

В перестройке некоторых отделений нам помогали шефы, рабочие местных предприятий, жители Калинина. Их трогательное отношение к армии-освободительнице мы почувствовали с первого же дня пребывания здесь.

Обычная жизнь госпиталя шла своим чередом. Поступивших раненых подвергали санитарной обработке и направляли в хирургические отделения; тех из них, чье состояние улучшалось, подготавливали к дальнейшей эвакуации. Параллельно выполнялись строительно-реконструктивные работы и расширялось эвакуационное отделение. После завершения этих работ в два раза увеличился объем хирургической обработки раненых, повысилось ее качество.

Одновременно проводились строительно-ремонтные работы в здании бывших детских яслей № 48. Там готовилась база для легко- и средней тяжести раненых. Здание, принадлежавшее химическому училищу, было уже отремонтировано, и там размещались наши раненые. Штатную структуру госпиталя не увеличили, а его емкость, особенно при больших потоках раненых, расширилась в три раза.

Когда начали строительные работы, скептики утверждали, что для реконструкции понадобится по меньшей мере три-четыре месяца, а кое-кто говорил посмеиваясь, что война быстрее окончится, чем осуществятся эти прожекты. Однако через три недели замолк перестук молотков, завершилась кладка кирпича, были сделаны все приспособления, нужные госпиталю, заблестели вымытые окна, чистыми стали потолки, стены, полы, по которым прошлись умелые женские руки медицинских работников и шефов.

Немалая заслуга в осуществлении всех этих работ принадлежала заместителю начальника госпиталя по административно-хозяйственной части И. И. Собельману, весьма энергичному и опытному в своих хлопотных делах, а также молодому врачу З. В. Савогиной, успешно возглавлявшей приемно-сортировочное отделение госпиталя.

Только-только вошла в привычное русло госпитальная жизнь, несколько взбудораженная строительным азартом, как случилось другое событие, совсем иного, романтического свойства, живо заинтересовавшее всех еще и потому, что оно было удивительным, если не сказать невероятным.

Однажды Зоя Васильевна Савогина, совершая обычный обход раненых, принесенных на носилках из военно-санитарных автомашин, вдруг столкнулась с чьим-то пристальным взглядом, устремленным на нее издали, взглядом знакомым, даже родным и в то же время чужим. Она побледнела и, боясь, что обозналась, опрометью бросилась вперед, но, убедившись, что не ошиблась, медленно подошла к тому, кто лежал среди других у стены, не сводя с нее глаз, подошла, глубоко вздохнула и, нагибаясь, тихо сказала:

— Здравствуй, Леня. Здравствуй, дорогой ты мой…

Это был ее муж Леонид Александрович Ювенский, обросший щетиной, исхудалый, с перевязанной грудью, почти неузнаваемый, но он, он самый, о чьей судьбе она не знала, казалось, целую вечность. Они вместе учились, вместе сдавали последний государственный экзамен в Ивановском медицинском институте 22 июня 1941 года. А спустя месяц, который все-таки был для них медовым месяцем, военкомат направил их по разным дорогам: его — полковым врачом на Западный фронт, ее — на курсы усовершенствования врачей по военной медицине. По окончании курсов Зоя Васильевна оказалась на Калининском фронте, а там — в нашем госпитале.