Записки Виктора Толстых - [4]

Самое сложное в общении с Ганом — это то, что он любит приврать. Так что здесь особо тяжелый случай. Вспомним записки барона Мюнхгаузена. Ведь он на самом деле побывал на службе в России, где никто из его тогдашних читателей не бывал. И неизвестно еще, как эти рассказы воспринимались — может, и в самом деле, в далекой России снег заметает деревни по колокольню, а потом — за ночь все стаивает… Вот так и с Ганом. Начнет рассказывать, что было, скажем, десять тысяч лет назад. И не проверишь — правду говорит, али брешет…

Раньше я почти все его рассказы воспринимал, как фантазии. Ну ладно еще с чудовищами. Но когда он рассказывал, как сливал воду в бачке туалета в каком-то древнем царстве, я начинал уже возмущаться совершенно открыто. А мой собеседник только смеялся и уверял, что так оно и было! А недавно случайно прочел про свежие раскопки в Микенах. И… про сливные устройства в тогдашних отхожих местах. И это — не менее шести тысяч лет назад! Может, этот удивительный мальчик вообще ничего не придумывал?

Зато розыгрыши! Тут он был мастак… Когда рассказывал о некоторых своих проделках, можно животик было надорвать. Но когда он устроил многомесячный розыгрыш в самом центре Москвы, в серьезных научных кругах… Ладно бы еще, когда ходил придуряться к экстрасенсам, это — ерунда. Но так дурачить почтенных профессоров, что дело кончилось археологической экспедицией и несколькими диссертациями… Самое же обидное для меня в той истории состояло в том, что Ган заявился в столицу втихую, просто прикатил на мотоцикле, а проверять документы у мальчишки — да кому это нужно! Да и какие могли быть документы выглядел-то он несовершеннолетним… Да и времена были другие… И вот, прожил в результате без контроля со стороны Органов целое лето. Сколько же мне потом пришлось ходить, беседовать со свидетелями, брать разного рода подписки о неразглашении… А ему-то что! Все как с гуся вода, только смеется!

* * *

Итак, я отправился к Гану в гости. На мое счастье, он оказался дома. Сидел, читал книгу — какую-то фантастику на английском. Знает чуть ли не все языки, читает даже на китайском! Меня встретил почти радостно. Усадил за стол, чай, выпечка. Сам и печет. Если отвлечься от всего, что я знаю об этом подростке, то сидеть с ним даже приятно. Кстати, забыл сказать, что бессмертный паренек жутко красив и привлекателен. В любовных делах ему отказов не бывает…

— Знаешь, — начал я наконец, — я решился, наконец, просить тебя об одной услуге.

— Переспать со мной? — засмеялся наглый подросток, — тогда я чур наверху, ведь в тебе килограмм полтораста!

— Нет, я хочу большего, — парировал я. После обычной для Гана шутки я как-то расслабился, — хочу попросить помощи в своей работе. В раскрытии одного преступления.

— Но у меня нет большой лупы, — продолжал шутить Ган, — у всех Шерлоков Холмсов таковая имеется, сам в кино видывал, а вот у меня такой нет. Ладно, — он продолжал улыбаться, но уже по-другому, как-то обаятельно, — выкладывай!

Я рассказал ему все, что знал. Рассказ занял часа полтора. Показал фотографии мест преступления, жертв, «кухни» маньяка. Ган слушал очень внимательно, практически не задавал вопросов, а фотографии вообще изучал по десятку минут каждую. Наконец я закончил.

— Но у вас же есть его подробное описание, — сказал, наконец, Ган, — разве трудно его найти? Скажем, в месте его очередной охоты расставить агентов…

— Легко сказать, — я даже удивился такой наивности, Москва-то велика, где будет следующее убийство…

— Следующей жертвой будет молодой негр, — сразу сказал Ган, — а где у нас, в столице мира, негры водятся? Хороший выбор имеется, кажись, в Университете Дружбы народов. Вот тебе, мой упитанный друг, и наводка. Понаблюдайте там…

Я принял совет к сведению. В конце концов, других разумных вариантов не было. Милиция, конечно, делала по всей столице свое дело, но все их задержанные практически сразу отпускались. Помните песенку: «Крокодил не ловится…»? А за дело отвечал я. Поэтому я и принял сразу же решение. Послушаться совета Гана.

Самое удивительное состояло в том, что уже на второй день наблюдения был задержан человек, прекрасно подходивший под словесный портрет предполагаемого преступника. Он пробовал познакомиться с молодым негром. Как выяснилось позднее, приглашал домой, обещал что-то интимное…

В его паспорте значилась Подольская прописка. Дальше просто. Отпечатки пальцев. Анализы. В том числе содержимого желудка. И дело было закончено. Для меня, конечно: ведь преступник был пойман, далее — дело следствия.

И вот я снова в гостях у объекта «Ган». Попал к обеду. Теперь поедаю порцию чего-то невероятно вкусного, невесть из чего приготовленного. Ган назвал это «фантазией в китайском стиле». Может, лучше и не знать компонентов, а то и в правду окажется какое-нибудь ласточкино гнездо…

Надо задать один единственный вопрос. В конце концов, это дело принципа. Осталась лишь одна загадка. И надо поставить все точки над i.

— Но я никак не могу уловить принципа, — спросил, наконец, я, — по которому ты предположил, что следующей жертвой должен стать молодой негр. Конечно, сначала маньяк убивал только белых, потом убил негра. Но признак цвета кожи, по-моему, ничем не более важен, чем, скажем, пол или возраст. Почему, собственно, опять негр?