Записки судмедэксперта. На основании реальных событий - [39]

Не знаю, устыдился ли он моих слов, но через час мы ужинали отварным картофелем с луком и солеными огурцами. Мы начали устраиваться на ночлег. Мне и Локшину предоставили кровать, все остальные спали на полу, разложив солому. Я опасался за сохранность черепа, единственного материала, который играл самую решающую роль при оформлении судебно — медицинского заключения. Поэтому, укладываясь спать, я поместил его под подушку, а сверху покоилась моя голова. Спать было крайне неудобно, я ворочался без сна. Среди ночи, часа в 2 я услышал крадущиеся шаги в сторону нашей комнаты. Дверь тихонько приоткрылась. Я рявкнул: «Кого тут черт носит!»

«Да это я пришел узнать, как устроились!» — услышал я голос хозяина дома.

«Закрой дверь с той стороны!» — зашипел я.

Под утро я проснулся. Хозяйка готовила на огромной сковороде картошку, вместо масла, используя сметану. Сметаны было мало, больше было воды. Локшин стал вызывать жителей села на допрос. Мне делать было нечего, и я решил еще рас посетить место раскопок. Это было метрах в триста. Когда я шел туда, позади меня пристроился мужичишка в защитной гимнастерке и галифе, на ногах его были старые резиновые калоши. Я хотел повернуться к нему лицом, но он предупредил меня словами:

«Товарищ начальник не поворачивайтесь ко мне и послушайте, что я Вам скажу. Вы остановились в доме дяди убийцы. Не вызывайте туда людей, они в том доме ничего не скажут!»

Мужичок продолжал идти вперед, а я вернулся, подошел к Локшину и сообщил все, услышанное мною. Не дожидаясь завтрака, мы отправились все в здание клуба. Собрали все деньги, сколько у кого было, купили дешевых рыбных консервов и хлеба. Позавтракали и принялись за допросы. Допрашиваемых было так много, что роль следователей выполняли все, в том числе и я. Документы оформлялись от лица Локшина.

Люди стали смелыми, говорили открыто. Убивал сам председатель, помогали два племянника, их потом этапировали из Мурманска и Сочи. Председатель был арестован в тот же день, как мы закончили работу. Убивали, как я и предполагал большой гайкой, прикрепленной к проволоке. Поводом для убийства Дуки послужило письмо Игната из Советска брату. Жалко стало расставаться с десятью тысячами. Мне оставалось ответить на вопросы, о возрасте, росте, поле скелета, о причине смерти. Об орудии убийства.

О взаимном расположении нападавшего и потерпевшей. На все эти вопросы я дал исчерпывающие ответы, как на стадии предварительного следствия, так и в суде. Они не противоречили материалам дела.

В страхе глаза велики

Страх мечется от страха,

Собой рождая новый страх,

Возникнуть может он из праха,

Живое превращая в прах.

Днем, в последнюю пятницу сентября, ко мне в кабинет, в котором я вел освидетельствование живых лиц, и уже начинал томиться от безделья (посетителей уже не было), в кабинет вошел взволнованный стажер прокуратуры Дементьев и сказал: «А я за Вами»

«Что стряслось? — спросил я.

«Проклятый закон парных случаев. В Моногарово похоже произошло, то что было в Никольском районе!»

«Простите, Николай Федорович, закон парных случаев действует в медицине, да и то не всегда. Во-вторых, насколько мне известно, никаких заявлений об исчезновении людей за пока в Ливенском районе не было… Так, где, вы говорите, обнаружено подобие Горюшкинского феномена?»

«В селе Моногарово! — ответил стажер. — Дело может оказаться посложнее, чем в Горюшкино. Утру я нос Локшину.

И вот мы с ним на центральной улице села. Около одного из домов собралась приличная толпа людей. Они возбуждены, переговариваются. У ворот дома стоят два работника милиции. Мы проходим в дом, знакомимся с хозяином и хозяйкой, людьми пожилого возраста. По лицам видно, что они напуганы.

«Расскажите, что случилось? — попросил я хозяина.

«Да вот, — начал он, — я решил выкопать яму для отхожего места, а старую уборную зарыть.

Земля мягкая, я быстро погружался и, вдруг, на глубине 1,5 метров я увидел человеческое лицо с седой бородой. Я уж и не помню, как выскочил из ямы и, конечно домой. Телефона у нас нет, позвонить неоткуда, дело к вечеру. Мы с бабой на ночь закрылись»…

«Страх-то какой, — вмешалась в разговор хозяйка, — мы и по нужде во двор не выходили, я на ночь ведро ставила»…

Никто к той яме больше не подходил? — спросил я.

«Никто, кроме председателя сельсовета! Я, как рассвело, так и наладился туда. Ну, он мужик умный, пришел, заглянул в яму, да и говорит, вот что, Свирид, не трогай ничего, а я милицию вызову».

Во время этого разговора, в дом вошел рослый, плечистый мужчина и, протягивая руку, представился: «Председатель сельсовета, Моногаров»

То обстоятельство, что фамилия человека совпадает с названием села, меня ничуть не удивляло. В Орловской области, название сел, произошло от клички, или фамилии первопоселенца. У людей не было склонности к расселению, так и произошло, что в селах проживали десятки семейств, носящих фамилии, совпадающие с названием села, или деревни.

«Расскажите, что вы увидели в яме?» — попросил я его.

«Я только мельком заглянул в яму, увидел, что то белое, выглядывающее из-под земли, мне показалось, что это лицо старика, с короткой седой бородой»