Записки старого киевлянина - [6]
Старушка пила прописанные лекарства, какое-то время вообще ничего не ела, но живот все равно болел и кружилась голова. Бабушка пошла в поликлинику еще раз. Сдавала анализы, глотала зонд, получала новые предписания. Они тоже не помогли.
И тогда она пошла к доктору Мекк.
Выслушав все жалобы с подробностями, не имевшими к делу никакого отношения, доктор с царским дипломом предложила пациентке открыть рот. Бабушка ожидала чего-то более серьезного, но рот открыла. И доктор Мекк без всяких анализов сказала, что во рту у пациентки несколько стальных коронок, одна из которых стала окисляться.
Коронку заменили, бабушка немедленно выздоровела и долго рассказывала соседкам во дворе, какая умница эта доктор Мекк.
Имя еще одного гениального врача старые киевляне хорошо помнят: Давид Лазаревич Сигалов, педиатр. Его визит стоил довольно дорого, но я заболел чем-то серьезным - то ли корью, то ли скарлатиной, и пришлось приглашать знаменитость.
Он пришел вечером, я обратил внимание на его весьма скромное серое пальтецо и через много лет понял, почему оно было такое скромное.
- Ложку мне, - сказал доктор отрывисто. И бабушка ринулась к нему с ложкой.
- Вы как мне ее даете? - возмутился Сигалов. - Я не супом собираюсь его кормить.
Оказывается, ложку нельзя было держать за ручку. Ручка предназначалась для вложения больному в рот на предмет рассматривания горла.
Мгновенно возникла новая ложка, и, обмирая от ужаса, я раскрыл рот. Потом мне много раз в жизни приходилось вздрагивать от прикосновений холодного стетоскопа, выстукивания и прощупывания, но больше никогда я не слышал столь четкого, подробного и точного рассказа врача о том, что со мною случится завтра, послезавтра и на протяжении ближайших десяти дней, а также о том, что в эти дни надо будет со мною делать.
И все эти дни наша семья не переставала изумляться поставленному диагнозу и тому, как удачно проходило лечение.
Уходя, доктор сделал вид, что не заметил как мама вложила ему в руку гонорар, но тут бабушка, трепеща и волнуясь, задала непредусмотренный вопрос:
- Доктор, скажите, что делать, что он так плохо кушает?
- Какой вздор! - ответил доктор. - Не хочет есть, и не кормите. Сам попросит. Давайте ему простую пищу. Например, кислую капусту. Ты любишь кислую капусту? - обратился он ко мне, и я, опять умирая от страха, сказал на всякий случай «Да».
Это была ложь. Кислую капусту я ненавижу.
Прошло очень много лет. Однажды известный киевский искусствовед профессор Дмитрий Горбачев взял меня в гости к известному коллекционеру картин Давиду Сигалову. Это был тот самый доктор, но на сей раз вовсе не строгий. Он со смехом выслушал рассказ, который только что прочитали вы, потом поговорил с профессором на профессорском языке об украинском авангарде и «Мире искусства», и я понял, почему доктор Сигалов носил такое убогое пальтишко и куда шли его гонорары. Второго такого собрания живописи в Киеве, говорят, не было.
После смерти Давида Лазаревича его коллекция, по его воле, перешла в Киевский музей русского искусства
ЛЮДИ ИЗ КОММУНАЛЬНЫХ КВАРТИР
Часто приходится слышать, что, мол, в годы войны люди были добрее, отзывчивее, делились последним. Это не совсем так. Война измотала и измучила всех, и я много раз видел, как в длиннейшую очередь не пускали ребенка, отлучившегося на минутку. «Но я же вот за этим дядей!» - плакал ребенок. Тетка, стоявшая за ним, отвечала, глядя в сторону: «Ничего не знаю. Нечего туда-сюда бегать».
Сегодня я понимаю эту женщину. Хлеб, за которым она стояла, мог в любой момент кончиться, а дома ждали голодные дети.
Мы, мальчишки, старались не ходить мимо госпиталей - боялись раненых. Они могли угостить яблочком, но вполне могли и огреть костылем. Сегодня я тоже понимаю, что значило для молодого и крепкого парня на всю жизнь остаться калекой. Тут весь мир возненавидишь.
В коммунальных квартирах то и дело вспыхивали скандалы между соседями из-за ерунды. «Я три дня была в селе! Почему я должна платить за свет столько же, сколько она?» Речь шла о пятнадцати копейках, но люди были настолько издерганы, что нервы то и дело сдавали.
И все же сделать людей зверьми не могла даже война.
Сейчас уже все забыли такое словосочетание: «Закон от 5 августа». А тогда оно было у всех на устах. Согласно этому закону, фронтовики и их семьи имели преимущественные права на жилплощадь, которую занимали до войны.
Мы вернулись в Киев вскоре после освобождения. Но наши две комнаты в коммуналке уже заняли старики-родители капитана дальнего плавания Жоржа Калиновского. Жорж был чудо как хорош в своем черном мундире. На моего отца-летчика тоже оглядывались женщины, что вызывало у мамы когда гордость, когда ревность.
Вернувшись домой, и ожидая, когда подействует закон от 5 августа, мы поселились у соседки тети Аси в ее комнате, где она жила с сыном. Комнату пришлось разделить ширмой.
Приехав с фронта «на побывку», отец взял наше барахло и самое главное - кровать и понес в наше довоенное жилье. Но тут на его пути встал Жорж. Два офицера, звеня орденами, стали толкаться у дверей. Один пытался запихнуть кровать в комнату, второй пытался эту кровать выпихнуть.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.