Записки следователя из Будапешта - [25]

— Здравствуйте, господин доктор, — сказала она.

— Агнеш дома? — спросил я, ответив на приветствие.

В этот момент вышла Агнеш. Мой визит был для девушки неожиданностью, но она сразу догадалась о его причине. Пригласив меня в комнату, мне предложили сесть.

— Вы никого не ждете? — спросил я.

— Нет, никого. Почему вы об этом спрашиваете?

— Мне не хотелось бы причинять вам неприятности.

— Пусть это вас не тревожит, — ласково сказала Агнеш. — К нам никто не ходит.

Немного успокоившись, я рассказал о причинах моего прихода. Поняв, о чем идет речь, Агнеш без колебаний приняла решение.

— Вы останетесь у нас. Пока здесь, в квартире, а потом посмотрим, что делать дальше.

Вдова Концне не вмешивалась в наш разговор, но по ее лицу я видел, что она одобряет решение племянницы. Так я остался у них. Жизнь шла своим путем, но для меня она остановилась, я даже носа на улицу высунуть не мог. Мне устроили постель, заботились, как о малом ребенке. Тетушка Концне по утрам выходила за покупками, потом готовила, убирала помещение. Постепенно мы привыкли друг к другу. Обе женщины оказались очень милыми, всегда приветливыми, спокойными. Уходя из дому, я забрал с собой те немногие ценности, какие у нас были, и много раз предлагал Агнеш их продать, а на вырученные деньги купить продуктов. Но девушка всякий раз вежливо отклоняла мои просьбы: «Поберегите, господин доктор, они еще могут вам пригодиться».

— Взяв у меня квитанцию, Агнеш выкупила на вокзале и привезла домой мой второй чемодан. Через два или три дня она прибежала после работы с тревожной вестью: меня разыскивает полиция. Два агента побывали в дирекции, заявив, что я скрылся и объявлен розыск.

Трудно даже рассказать, товарищ майор, насколько эта простая девушка была смела и самоотверженна в те дни. Я никогда не забуду того, что она ради меня сделала. Агнеш спасла мне жизнь, а свою ежечасно подвергала опасности. Ведь нилашисты непременно расстреляли бы и ее, и тетушку Концне — таков был приказ Салаши.

— Не обижайтесь, доктор, если я задам вам еще один вопрос. Между вами и Агнеш не было близких отношений?

— Упаси бог! Даже мысли такой у меня не возникало. Я относился к ней, как к родной дочери.

— А не было ли у нее кого-нибудь еще? Жениха, ухажера, например?

— Нет, у нее не было никого. Однажды, правда, еще в то время, когда я работал на заводе, она пришла ко мне за советом. Рассказала, что один молодой человек в нее влюбился и сделал ей предложение выйти за него замуж. Но она не может решиться, тем более в такие тревожные времена. «Если так, пусть он подождет, — сказал я. — Вы еще так молоды, что вполне можете повременить». Я видел, что мой совет обрадовал Агнеш, она поблагодарила меня и ушла.

— А как звали этого молодого человека, вы не помните?

— Не знаю. Впрочем, я об этом не спрашивал, а сама Агнеш имени не называла. Нужно ли рассказывать, что было дальше?

— О том, как Агнеш перевела вас для большей надежности на чердак, где вы и дождались прихода советских воинов-освободителей?

— Да, об этом.

— Благодарю, доктор, нам это известно из других источников. А что стало с вашей семьей?

— О, через два или три месяца они вернулись из Швеции домой. Ведь советское командование помогло мне вернуть квартиру и все вещи, которые не успели растащить нилашисты. Два месяца я пролежал в военном госпитале, меня поставили на ноги и вновь направили на завод. А когда я увидел свою жену и детей на перроне Восточного вокзала, думаю, во всем Будапеште не было семьи счастливее, чем наша!

— Скажите, дорогой доктор, не было ли у Агнеш каких-нибудь ценностей, украшений или чего-нибудь в этом роде?

— Почему вы говорите — «не было»? Их что, украли?

— Нет, речь не об этом. Нам нужно знать, какие именно драгоценности вы у нее видели?

— Насколько помню, у нее были красивые серьги, два колечка, золотые часики. После смерти тетушки Концне остались два перстня с камешками и, кажется, массивный витой браслет. Да, вот еще… После того, как моя семья вернулась и все устроилось, мы пригласили Агнеш к нам на праздничный ужин. Жена подарила ей в память о пережитом красивую золотую цепь старинной работы. Вы бы видели, как Агнеш отказывалась ее принять! Мы с трудом ее уговорили.

— Когда вы в последний раз разговаривали с Агнеш?

— Позавчера.

— А вчера?

— Нет, мы не встречались. На этой неделе она в утренней смене, работает до двух, а я прихожу к трем. Но почему вы спрашиваете? Ради бога, уж не случилось ли с ней какой беды?

— К сожалению, случилось.

— Что такое? Где она? — Доктор Гейер побледнел, губы у него дрожали, как в приступе лихорадки. — Говорите же, умоляю вас…

— Агнеш умерла. Ее убили.

— Убили? Агнеш? Нет, этого не может быть! — Он закрыл глаза руками, по щекам покатились крупные слезы. Доктор вытащил из кармана платок и отвернулся, вытирая лицо, как будто нужно было стыдиться этих слез.

Я постарался успокоить его, как мог.

— Кто мог это сделать? Кто? За что?

— Пока ничего не могу вам сказать. Не знаю.

— Где это произошло?

— В ее собственной квартире. Агнеш задушили, квартиру ограбили, все перевернули вверх дном. Вы никогда не слышали о мужчине по имени Геза?