— Ну, уж ладно, ладно, знаем мы тебя! — смеялись и дразнили ее маленькие акробаты.
— Обедать! Эй, вы, команда! — раздался голос хозяйки, и все бросились переодеваться.
— Опоздали! — со страхом сказала я шепотом Альфу.
— Ничего! Они еще не скоро переоденутся, а мы тем временем спрячемся в «темной».
Мы незаметно пробежали конюшню и комнаты, в которых содержались дрессированные собачки и стояла клетка с Макакой — ученой обезьянкой, и спрятались в темной комнате, где одевались Марго и сама хозяйка.
— Ах, как страшно, Альф! — шептала я.
— Не бойся, никто не найдет нас здесь. Слышишь, даже не зовут, значит, позабыли о нас.
И правда, в цирке все стихло… Верно, ушли уже обедать.
— Ну, Катя, выходи, — скомандовал Альф и вышел из темной.
Мы взялись за руки и бросились бежать.
— Куда? — раздался за нами зловещий голос.
Мы обмерли. Перед нами стоял хозяин с кнутом в руках.
— А-а, так вот вы как! Бежать! Ну, погоди, я выучу тебя, голубчик! Да и тебя тоже!
Я не успела крикнуть, как хозяин схватил меня за волосы и взмахнул хлыстом…
* * *
Мне было очень больно, руки, спина и плечи горели… Я лежала в той же темной каморке, где пряталась с Альфом. Кто-то кричал и плакал, зовя на помощь.
— Это Альф, его бьют! О, злой, гадкий Ленч, за что ты обижаешь маленьких, беззащитных детей! — плакала я.
Глава двадцатая
Я ЕЗЖУ НА АРАПЧИКЕ. НЕОЖИДАННЫЙ КОНЕЦ
Меня продержали до представления на замке. Потом меня одели, посадили на лошадь и велели быть внимательной. Проезжая в зал, я увидела бледного Альфа, избитого и еле державшегося на ногах. Добрый Альф кивнул мне по обыкновению и улыбнулся. Ему было больно, но он хотел утешить меня.
Я сама старалась улыбаться, когда въехала на арену…
Арапчик весело стал проделывать свои шутки, все скорее и скорее делая круги. Мне так хотелось взглянуть в сторону Альфа, где бедный мальчик ждал своей очереди.
Клоун Дик рассказывал что-то очень смешное, потому что весь цирк хохотал. Я отдыхала в седле перед самым трудным фокусом…
Кто-то сверху бросил коробочку конфет.
— Это мне? — кривляясь, спрашивал Дик.
— Это маленькой наезднице, — крикнули в ответ, и Дик протянул мне коробочку.
Я поклонилась добрым людям и передала конфеты конюху.
— Отнесите Альфу, — попросила я. Мне так хотелось чем-нибудь порадовать моего маленького друга.
«Ах, няня, няня, — подумала я, — как тебе горько было бы, если бы ты узнала, как обидели твою Катю».
— M-lle Клара! Вам начинать, — сказал конюх, и я поехала снова в круг.
Арапчик скакал очень быстро. Я встала в седле и ждала минуты, когда доскачу до каната, за который должна была уцепиться. Арапчик прибавил ходу и уже скачет так скоро, что у меня дух захватывает.
Раз! И я вишу в воздухе. А лошадка уже одна несется вперед.
Глава двадцать первая
ДОБРЫЕ ЛЮДИ
Мне так тяжело висеть на одной руке!.. все мое тело болит от кнута злого хозяина… Скорее бы Арапчик доскакал до меня…
Вот он близко, близко… Пальцы не слушаются и понемногу выпускают канат…
— Скорее, скорее, Арапчик, сюда, сюда, милый!
Арапчик уже близко. Мои пальцы не выдержали, и я падаю всем телом на деревянный барьер…
— Катя! Катя!
Кто это кричит? Мама? Няня? Ленч?
Нет, это он, мой маленький, избитый Альф.
— Катя! Катя!
И я больше ничего не слышу…
Я открыла глаза.
Как хорошо и тепло в мягкой постельке!
Это не соломенный матрас хозяина. Комнатка очень свет лая и хорошо убранная… Около меня сидит какая-то добра на вид женщина и так ласково смотрит на меня…
Я пошевельнулась. Ах, как больно плечам и руке!
— Где я? — вырвалось у меня.
— Не бойся, милая девочка, тебе здесь хорошо и тебя будут очень любить.
— Кто вы? Добрая волшебница? Вы не отдадите меня Ленчу? Там злая Марго… Они будут бить нас с Альфом. А где же Альф?
— Яша! — в ответ на это позвала дама, и я увидела Альфа.
Только он был совсем не тот, как прежде. Чистенький, умытый, в новом костюмчике.
— Катя! Милая, ты здорова! Как я рад! — сказал он, обнимая меня.
— Как мы сюда попали, Альф?
— Ты упала, Катя, и была очень больна… Когда ты упала, публика бросилась к тебе и бранила Ленча, тут был доктор. Он взял тебя и меня к себе и, узнав о том, что Ленч воровал и мучил детей, отдал его в полицию. Цирк закрыт, Ленч, верно, сидит в тюрьме.
— А Марго?
— Ах, не вспоминай ты про нее, она злая девочка. Ведь это она. Марго, подслушала, как мы хотели бежать, и передала своему отцу.
— Ах, как я рада. Альф, что мы не вернемся больше злому Ленчу! Только где же мы будем жить? Неужели добрый доктор оставит нас у себя? — расспрашивала я.
— Оставит, дитя мое, и тебя, и твоего маленького товарища, — сказал чей-то незнакомый голос, и я увидела на пороге господина, который давно наблюдал за мною.
— Но у меня есть родные, тетя, маленькая кузина… Они, верно, беспокоятся обо мне и ищут меня.
— Не беспокойся, девочка, я уже дал знать твоему дяде, и он, наверное, доволен тем, что эти две недели ты пробыла у доктора и тебя тут вылечили.
Глава двадцать вторая
НЕОЖИДАННОСТЬ
— Значит, я уже так давно больна?
— Да, Катя, давно! Только ты не разговаривай очень много. Завтра наговоритесь.
— Я бы очень хотела дать знать о себе няне, успокоить ее, — сказала я.
— Хорошо! Я напишу ей, как-нибудь узнаю ее адрес.
