Записки секретаря военного трибунала - [10]
Такие листовки находили отклик в солдатской среде, воздействовали на сознание многих и содействовали росту антисемитских настроений не только в военные, но и в послевоенные годы, особо на территориях, которые были оккупированы немцами или находились в зоне, куда немецкая авиация имела возможность сбрасывать листовки.
Каждая немецкая листовка содержала призыв к бойцам и офицерам Красной армии переходить на сторону немцев, сдаваться в плен. Каждая листовка сопровождалась специальным пропуском, в котором указывалось, что он дает право на сдачу в плен для неограниченного числа советских солдат и офицеров. В Действующей армии были изданы приказы командования о том, что немецкие листовки подлежат уничтожению. Иногда по приказу командования специальные группы солдат и офицеров собирали сброшенные авиацией противника листовки и сжигали их. При обнаружении немецких листовок у солдат и офицеров их обвиняли часто не только в антисоветской агитации, но больше того, исходя из наличия в каждой листовке пропуска для сдачи в плен, предъявлялось более серьезное обвинение в попытке сдаться в плен, в попытке перейти на сторону противника, т. е. в «измене Родине в боевой обстановке». Таких дел в трибунальской практике было много, и иногда солдат или офицер, у которого не было никакого умысла перейти на сторону противника, а хранил он листовку лишь для курева, обвинялся в измене и приговаривался Военным трибуналом к расстрелу.
Хищения на фронте
Армия на фронте не только большая боевая сила, нацеленная на военные действия, но и весьма сложный хозяйственный организм. Интендентская служба, служба снабжения войск как вооружением и боеприпасами, так и обмундированием и питанием очень важна. От ее деятельности зависит и успех боевых операций, и настроение солдат и офицеров. На протяжении всей Второй мировой войны фронтовики упрекали интендантов и работников военторга во всех недостатках снабжения.
Между тем, интенданты проявляли иногда чудеса организованности. Я наблюдал, как на Северо-Кавказском фронте в условиях окружения, когда солдат на передовой не получал ни хлеба, ни сухарей, а лишь 200–300 граммов муки, нужно было организовать в горных условиях быструю доставку этой муки на передовую. Это осуществлялось при помощи маленьких американских автомобильчиков типа «Виллис». Когда эти, приспособленные для бездорожья, машины прибывали на пункт погрузки, их загружали мешками с мукой в несколько секунд. Чтобы не тратить времени на разговоры, интендант, руководивший погрузкой, всех прибывших водителей заставлял встать в строй и держал их по команде «смирно», пока другими солдатами загружались их машины. Потом раздавалась команда «по машинам», и они мчались к передовой, чтобы доставить солдатам быстрее хотя бы муку. Там, в своих котелках, солдаты из этой муки делали болтушку.
Но бывали на фронте и другие времена, когда в руках интендантов и военторговцев сосредоточивались тысячи тонн самых разнообразных продуктов — сливочного масла и табака, хлеба и сахара, круп и картофеля, тысячи литров водки и коньяка, всего того, что в условиях войны на рынке стоило очень дорого. Те из интендантов и военторговцев, которые вставали на путь хищения, наживались неимоверно.
Хищения всегда вызывают негодование, а хищения на фронте вызывали среди солдат и офицеров еще большее негодование. Мне часто приходилось слышать от солдат и офицеров такую фразу: «Чтобы в Военторге навести порядок, надо ежедневно одного военторговца расстреливать утром — за завтраком, второго — днем, за обедом, третьего — вечером, за ужином. Может быть, это подействует». Такие пожелания выражали настроения широких кругов военнослужащих и имели влияние на ход рассмотрения в военных прокуратурах и военных трибуналах дел о хищениях и хозяйственных злоупотреблениях.
Каждый виновный в этих преступлениях не мог расчитывать на снисхождение.
Помню дело о хищении с большого фронтового армейского склада в Ворошиловграде. Была весна 1942 года. Население этого большого города буквально голодало» на рынке цены на самые простые продукты выросли в десятки раз. А на армейском складе 12-ой армии Южного фронта горами стояли бочки с маслом, мешки с сахаром и крупами, ящики с водкой и коньяком. Интендант 2-го ранга Кривцов и старшина Сыченко отпускали на сторону эти продукты без надлежащей документации в корыстных целях, ради личного обогащения. Кроме того, они отпускали эти продукты своим сожительницам, а те ими спекулировали. Эта спекуляция и помогла раскрыть хищение, за которое интендант 2-го ранга и старшина поплатились жизнью.
Хищения в интендантских организациях и в Военторге на фронте часто раскрывались из-за случайных обстоятельств. Осенью 1942 года несколько работников Военной прокуратуры и Военного трибунала, в числе которых был и я, были посланы в командировку. Путь предстоял через горы в дождь и холод, а потому каждый для согревания взял с собой фляжку, наполненную купленным в Военторге коньяком. По мере употребления этого коньяка все мы поняли, что он почему-то на нас не действует. После возвращения из командировки Военная прокуратура занялась военторговским коньяком, и были вскрыты злоупотребления и обман покупателя, продажа разбавленного водой коньяка.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.