Записки пилота - [55]

Решив что с транспортами он ещё успеет разобраться, вояка двинул на перехват патрульной пятёрки. В ходе последующей беседы, а точнее — монолога командира, друзья были обвинены и заочно приговорены. В принципе — за дело, ибо если ты работаешь на лево — будь готов к расплате. Скорее всего мужики могли бы отделаться штрафом и досрочным расторжением контракта — послужной список у них был идеален, а в самом Патруле уже начинались процессы распада, но как это бывает — вмешался случай. Один из пилотов звена комеска по какой то причине саданул из спаренных рельсов по одному из пятёрки. Удачный выстрел разнёс стекло кабины и разорвал в клочья пилота.

Тут картинка 16: Кобра в ангаре фитинга с выдвинутыми рельсами

— Рельсовая пушка, — слегка наклонившись ко мне над столом сказал Урфин….

— Рельсовая пушка, — слегка наклонившись ко мне над столом сказал Урфин, — Препоганейшее оружие. При попадании снаряд практически весь переходит в энергию, со всем спектром волн. Переход материи в энергию из школьной программы помнишь?

Я кивнул, хотя помнил смутно.

— Какие-то из этих волн или колебаний, — продолжил он после моего кивка, — перекрывают связь с мед центром.

— Это же невозможно! — начал протестовать я, — Нам, мне, всегда говорили, что воскрешение гарантировано в любом случае кроме смерти от старости!

— Пфффф…..- презрительно скривился он, — Они много чего говорят. Факты — другое дело.

И он откинулся на спинку стула, любуясь моим обалделым видом.

Так их стало четверо.

В последующей, короткой, схватке четвёрка оперативно доказала что главное не железо и Уставы — а люди. А доказав задумались что же делать дальше.

О возвращении на станцию не могло быть и речи — стандартный, генерируемый компом отчёт о полёте моментально покажет с кем они воевали и тогда — трибунал. Несмотря на наступающую либерализацию порядков, убийство своих, а тем более — командира, каралось по верхней планке.

Им оставалось либо спуститься на какую нибудь планету и жить на поверхности, забыв про космос, либо полностью переходить на тёмную сторону. Понятно что выбрана была тёмная сторона.

На орбитальной платформе в ближайшей анархической системе их приняли, мягко говоря, не ласково. Патрульные всё же. Подвизались они на всё той же почве охраны ценных грузов, закрасив эмблемы патруля и в первый раз сменив свои имена.

— Погоди, — останавливаю его, — И что, никакого расследования не было? Два ж звена пропали?

— Было, — Урфин соглашается со мной, — Но следаки установили место боя, вкотором геройски погибли оба звена.

— А обломки? — не успокаиваюсь я, — Обломки патрульных машин — да, ясно, но их противников?

Он потирает пальцы в известном жесте подсчитывания купюр.

— Всё нашли, если по бумагам судить. Да в том бардаке…… - он замокает и добивает свою кружку.

Дело ни кто не раздувал и оно само заглохло. Ну мало ли кого, где и как убивают. Погибли? Память почтили и всё — вперёд, делить пирог Галактического Патруля. На станцию назначили нового комэска и в очередной раз урезали фонды, оставив только два звена.

Новый оказался гораздо более сговорчивым и вскоре с ним были налажены деловые отношения.

Взяток он не брал — это Патруль, господа, да-с! Но он очень увлекался древними артефактами. В конце концов — у каждого свои слабости.

— Вот мы с ним и договорились. — поигрывая кружкой рассказывал Урфин, — он отворачивался пока мы свои делишки проворачивали, а взамен в антикварной лавке на Станции появлялись разные артефакты. Непонятные. За бесценок. Ну кто полезет копаться в груде ржавых железяк? Тем более — официально приобретённых. Ну а что страстный искатель разобрав этот ком грязи выудит из него табличку с надписью на мёртвом и не людском языке — так свезло же человеку!

Понимающе киваю.

— А как же отчётность, показатели? Он же не мог не ловить никого?

Он улыбается.

— Ну смотри. Всегда же есть люди, считающие себя самыми умными. Считающими что они могут всех обхитрить. Вот летит такой умник и засекает сигнал, — я начал краснеть, — Засекает и прыгает туда. А там — о, чудо! Висят себе в пространстве конты. С дурью там или с золотом….

Краснею сильнее.

— Он то и рад радёхонек. Хвать конты — и на станцию. Если свезёт — проскочит мимо Второго звена, им всё по барабану, и выгрузив добычу такой весь из себя деловой, начинает по торговому сектору бегать — кому бы впарить чужой, — он поднимает палец в назидующем жесте, — чужой груз.

Прячу лицо в кружке.

— Ну вот таких и ….. - он не договаривает, отправляя в рот кусок вяленной рыбки.

— А меня вы чего……ну……не? — поднимаю глаза.

— А ты не наглел. Тупил — да, но это приемлемо. Все через это прошли.

Такая жизнь продолжалась ещё около года, а потом в секторе объявили программу борьбы с наркотой. Серьёзные теневые игроки пожали плечами и переключили свои активы на другие сектора — азартные игры, алкоголь, торговлю краденым, проституцию и прочее. А комэску нужно было отчитаться о борьбе. Для этого пришлось разработать целую операцию, по счастливой случайности совпавшую с прохождением через их систему транспорта с экспроприированными ювелирными украшениями. Они были …… скажем позаимствованы у одного олигарха, обитающего за три с лишнем сотни световых лет от этой системы и тянули на пару миллиардов кредитов.