Записки партизана - [19]

Заняв правый берег Усолки, мы растянулись фронтом свыше чем на 100 верст. Левый наш фланг упирался в Топол, Асанск и Апан, а правый фланг занимал Троицкий солеваренный завод. Противник не рисковал вести против нас наступление, а занялся постройкой блокгаузов, в Тасееве их было построено около пяти, в Хандале — немногим больше, в селе Рождественском — 16, в Шеломках — 3, в Сухове, Абане и в солеваренном заводе примерно такое же количество. Все блокгаузы соединялись ходами сообщения, и на версту вокруг вырубался лес, а все строения сжигались.

В первых числах июля, как уже указывалось, мы заняли правый берег реки Усолки, а противник левый, и в таком положении мы простояли до половины сентября. Укрепившись на своих позициях и выяснив, что противник не думает переходить в наступление, мы решили воспользоваться наступившим затишьем и провести в армии организационную работу.

В нашей армии, в связи со всем пережитым, обнаружилось много организационных дефектов, для устранения которых был созван армейский съезд. Наши недочеты заключались, во-первых, в том, что до сих пор не было оформлено единое командование, во-вторых, нужно было закончить организацию единого хозяйственного органа, затем осуществить решение штаба об организации трибунала и следственной комиссии, ликвидировать отдельные отряды, переорганизовав их в полки, роты и эскадроны, наконец, необходимо было избрать контрольно-ревизионную комиссию, произвести выборы в армейский совет и поставить на должную высоту политико-просветительную работу.

Глава VII

Армейский съезд. Характеристика членов армейского совета. Положение фронта. Отступление противника. Взятие троицкого гарнизона. Зверства белогвардейцев. Подвиг отряда Нижегородова. Рост армии и организация школы комсостава.

Началась подготовка к армейскому съезду^{36}. Предвыборную кампанию повели по определенному плану. Послали товарищей по отрядам и фронтам разъяснить значение съезда и ликвидировать брожение, которое вполне естественно получилось в результате пережитых трудных времен. Когда подготовительная кампания была закончена, был созван армейский съезд. Какое было представительство, точно не помню — кажется, 1 на 25 или на 10 человек. Всех делегатов собралось около 200. Съездам был избран армейский совет. Хотя большинство вполне одобряло линию поведения старого состава, но тем не менее мы сознательно пошли на некоторые уступки группе, правда, небольшой, но настроенной несколько оппозиционно. Таким манером была предотвращена возможность раскола и сохранено единство^{37}.

В армейский совет из старого состава вошли я и Николай Буда, а вновь были избраны Ефрем Рудаков, Лобов, Витюков, Бабкин и Павел Астафьев. На этом же съезде был избран совет народного хозяйства. Припомнить точно всех членов его не могу, но их было человек семь во главе с Гришненко.

Считаю необходимым дать характеристику членов армейского совета. Обо мне и Н. Буде говорилось выше. Скажу об остальных.

Рудаков — местный крестьянин, занимался хлебопашеством. Отец его — ссыльно-политический. Пробыл он два года в старой армии, в то время еще политически не оформился, но был настроен революционно. Примкнул к восстанию с самого начала. После того, как бывший офицер, формировавший у нас кавалерию, был уличен в измене и отстранен от работы, это дело было поручено тов. Рудакову.

Витюков — беспартийный прапорщик старой армии, командовал кавалерийской группой при абанском отряде.

Лобов^{38} — 35 лет, знал я его еще в 1917 году по 16-му полку как ярого правого эсера, который принужден был скрываться при появлении Колчака. Перебежал в расположение нашего фронта; с марта по июнь он не был нами использован на работе, потом был зачислен рядовым красноармейцем в 4-ю тасеевскую роту, затем назначен командиром роты и был введен в армейский совет.

Ф. Я. Бабкин.

Бабкин — пришел из Енисейска с небольшой группой, рабочий-водник, член партии с 1917 года.

П. Астафьев — брат Ф. Астафьева, солдат мирного времени, на фронте пробыл 3 года, образования никакого не имел.

Этому составу совета пришлось работать в обстановке значительно более спокойной, чем старому. Все самое тяжелое было уже пережито.

Все вопросы в штабе при новом составе обсуждались коллективно. Конструкция его была такова: был выдвинут президиум, в который вошли я как председатель, Рудаков — заместитель председателя, и Буда — командующий фронтом. Вопросы, носящие обыденный характер, как-то разведка, мелкие передвижения и перегруппировка отдельных отрядов, решались командующим армией; основные же вопросы (перемена фронтов, наступление, плановое наступление и увязка всех фронтов — Апанского, Шилкинского и Кондаковского) решались армейским советом или его президиумом.

Лобов был назначен помощником командующего. Оружейной частью заведовал П. Астафьев; Витюков и Бабкин определенных назначений не имели и служили для связи с фронтом.

По окончании съезда армейский совет разработал план действий и, не дожидаясь выступления противника, мы сами перешли к активным действиям: 1) была устроена засада против передвигающихся частей и разбиты три роты; 2) затем сделали наступление на Троицкий солеваренный завод, где взяли одну роту в плен при 2-х пулеметах и 2-х офицерах. Всех операций некрупного характера не перечесть. Каждый день происходили мелкие стычки разведки с передвигающимися отрядами. В проведении этих операций нам помогало следующее: противник занял опорные пункты на протяжении сотни верст, и связь между отдельными пунктами ему была абсолютно необходима. В каждом селе были организованы ячейки содействия при волостных и сельских старостах