Записки офицера погранвойск - [2]

   - Ни буя себе! - удивляется народ в кузове, - Мы ж его переехали! - машина останавливается на верхушке сопки. Федя получает звиздюлину от старшего за задержку. Прыгает вниз к своему колесу, выбросившись наружу кабины на руках, как гимнаст на соскоке из брусьев. Тревожка подсвечивает фас-фонарём сверху. Водитель вырывает из резины торчащие, как стрелы иглы, собирает в кучу лежащие рядом и забрасывает в кузов.

   - Никому не трогать! Падло - я первый выбираю! - нагло предупреждает он, забивая себе очередь на дележ трофеев после прибытия назад.

   - Мухой за руль! Я те, тля, поделю щас конюшню на сектора по навозу - вперёд на пятый, - Виктор Иванович намекает, что если Федя не поспешит, то по приезду у нашего "Руля" будут неприятности. И самое меньшее - наряд на уборку конюшни под надзором старшины заставы, что не есть хорошо для водителя единственного механического средства передвижения. Полпути до пятого проехали. Собака лежит у Васиных ног и пытается отрастить когти, чтоб можно было вцепиться в металл кузова, ей в дороге хуже всего - болтает у поднятых скамеек, как мячик в штормящем море. Но Арт привычен к такой езде. Негоже самой крупной и сильной овчарке в стае скулить, когда рядом стоит её инструктор, царь, бог и верный друг. Собака терпит колдобасины, шатания и качания Газ-шестьдесят шестого, а Вася старается успокоить своего питомца.

   - Лежать Арт! Лежать! Скоро приедем! - командует он. Пёс смотрит снизу на Васю и остальных грустными глазами, которые не видно на светлом пятне морды хорошо, но в которых отражаются тысячи звёзд горного неба, что висит сейчас над пыльной ночной дорогой.

   - Федя - козёл! Не картошку везёшь! Паа-адло! - после очередного виража и прыжка на колдобине половина тревожки набивает себе ссадины и синяки о борта машины и амуницию товарищей стоящих рядом. Федя ржёт в кабине, упершись руками в обод рулевого колеса, и прибавляет скорости, нажимая жесткой подошвой кирзового полусапожка правой ноги в педаль регулировки подачи топлива. Машина вылетает на горку напротив блочка "пять-шесть" и клубы пыли догоняют затормозивший автомобиль, заволакивая сверху-донизу.

   - К машине! - командует старший прапорщик. Укачанный и разозлённый ездой народ, шатаясь, выпрыгивает из душетряски. Больше всех радуется происшедшему собака и принюхивается к окружающему её миру, радостно махает хвостом и заглядывает в глаза валящихся из-за борта солдат.

   - Вася, ё! Держи своего волкодава! - Вася ухмыляется, довольный тем, что его заметили. Невысок Васёк ростом, но проворен. А зацепить Арта вблизи хозяина - чревато, клыки собаки пробивают плотную стёганную ткань дресс-костюма на тренировках, как газету, а удлинённые рукава полосуют в лоскуты с пяти учебных задержаний.

   - Шо, страшно? Хе-хе! - посмеивается он над стрелком, которому чапать за ним, обеспечивая тыл и волоча на себе тревожный мешок вдоль Контрольно-Сдедовой Полосы. Связер бережёт батареи рации и втыкается штекером эМТэТэ(микротелефонная трубка) в скрытую розетку на стыковой монтажной опоре.

   - Я на "пять-шесть", начали проверку. До связи, - экономит он и на словах.

   - Давай, а то "пятый" клепает, как трещётка, - торопят со связи на заставе. А там уже противному-оперативному доложили. И он ждёт ответа. А то ведь поднимет на уши всю комендатуру или отряд с округом и крутись потом как хочешь... Хватит, раз уж приняли резерв округа на заставе, до сих пор от воспоминаний есть, пить хочется и ярость закипает сама по себе, без подогрева. Слава богу, есть калитка на четвёртом и ключ от замка.

   А на тропе прикрытия слышится топот лошадей заслона. Изредка мигают вдали вспышки ФАСов. Можно работать - линейка перекрыта. Вася уже "пашет" носом Арта и фонарём изгибы КСП со старшиной и стрелком. Федя спотыкается сзади, неспешно следуя за системщиком вдоль колючки заграждения.

   - Что за херня? - первым замечает неладное системщик. Впереди лежат безжалостно вбитые в горную почву три шестиметровых пролёта пятого правого. Вернее лежит вырванная на повороте из столбов перепутанная колючая проволока. Луч ФАСа(фонарь аккумуляторный следовой) поворачивает в сторону КСП и связист замирает ошарашенный увиденным. Полоса дорожек утрамбована в пыль и песок сотнями копыт, и больше, как следовая полоса, не существует на длине восемнадцати метров разрушенная архарьим стадом по всей восьмиметровой ширине, а точнее - втоптанная.

   - Твою козлиную мать! Сколько ж их тут прошло? - на колючке висят клоки белой густой шерсти горных козлов. Это они пробили своими рогами стальные нити забора, и сорвали их со столбов, открывая проход остальному архарьему стаду в сторону границы. Больше всего "везёт" в тревожке системщику, что собирает на земле выдранные "с мясом" скобы, подсвечивая себе фонариком - ему восстанавливать порушенное хозяйство подручными средствами, как в анекдоте: молотком, матом и плоскогубцами. Хорошо хоть не на Марсе.

   - Гыгыгыгыгы, - ржёт Федя над виртуозными выражениями царапающего руки об систему старшего мастера по электроприборам, - Это тебе не чай с маслом на заставе пить и не на связи сидеть. Работай - работай, - по-хозяйски покрикивает водитель, однако светит своим фонарём на двигающиеся руки, сбитые в кровь о стальные шипы колючки. Марка, что усиленно работает молотком, оставляют с Федей чинить и заделывать прорыв. Вася, стрелок, старшина и собака исчезли за бугром, проверяя смежные с точкой прохода участки. Машина чернеет темным силуэтом на фоне звездного неба на гребне сопки. Стучит молоток, вбивая скобы в креазотную древесину столбов. Матерится Федя, поддерживая проволоку на весу пока Марк закрепляет тяжёлые нитки скобами. Нервно стучит блочок, четко определяя, что не всё ещё сделано, разомкнуто и соединено в электрической цепи заграждения.