Записки о жизни Николая Васильевича Гоголя. Том 1 - [28]
После этого классы шли обычной чередой, то есть, один посвящался естественной истории, другой географии, третий всеобщей истории и т.д. Гоголь вводил в свои чтения множество смешных анекдотов и, сочувствуя веселости детей, хохотал с ними сам от чистого сердца. Даже такие исторические явления, как, например, войны Амазиса и происхождение гражданских обществ, он умел поворачивать смешною стороною, к обоюдному удовольствию слушателей и преподавателя.
В нем тогда заметна была сильная склонность к новаторству в языке и науке. Он не позволял своим ученикам употреблять выражений, сделавшихся давно стереотипными, останавливал их на половине периода и спрашивал усмехаясь:
- Кто это научил вас так говорить? Это неправильно. Надобно сказать так-то.
Между прочим он утверждал, что Балтийское море следует называть Бальтическим, а Балтийским-де называют его невежды.
- Вы их не слушайте, прибавлял он добродушно.
Очевидно, что он горячо брался за все, чем надеялся принести пользу; но каковы были применение к делу и последствия его горячности - это статья особая. По свидетельству г. Лонгинова, как и по отзывам многих других лиц, Гоголь не имел прямых способностей ни элементарного преподавателя наук, ни профессора. Ход его обучения был неверен; он умел только манить ученика вперед и вперед, оставляя в его уме пробелы, которые предоставлял ему наполнять, когда угодно. Между прочими своими попытками в педагогии, он занимался тогда (вероятно, в пособие Жуковскому) сочинением синхронистических таблиц для преподавания истории по новой методе, но употреблял свои таблицы, во время уроков, только в виде опыта.
Гоголь очень скоро сделался коротким знакомым в доме Лонгиновых и часто говорил с хозяйкой о своих литературных занятиях, надеждах и проч., но почти ни слова не говорил о литературе в присутствии отца своих учеников. М.Н. Лонгинов объясняет это тем, что он никак не мог отделить отношений своих как доброго знакомого, от мысли о подчиненности (старик Лонгинов был его начальником по Патриотическому институту). Но для тех, которые знавали Гоголя впоследствии и помнят, как он нередко переменял задушевную речь на самую обыкновенную, едва являлся в комнату новый посетитель, - это объясняется той гордой застенчивостью таланта, которая не позволяет ему оставаться для всех нараспашку.
В Департаменте уделов Гоголь был плохим чиновником и, по собственным словам, извлек из службы в этом учреждении только разве ту пользу, что научился сшивать бумагу. Об этом он упоминал не раз, показывая сшитые в тетради письма Пушкина, Жуковского и других, которыми он дорожил (и не выпуская этих тетрадей из рук, в буквальном смысле слова). Но и в качестве преподавателя он не отличался большими достоинствами. Только в первое время он принялся за исполнение обязанностей своего звания с жаром юноши, жаждавшего найти достойное поприще для своей деятельности, и, забывая, под влиянием этого чувства, о материальных выгодах новой своей обязанности, смотрел на нее, как на цель своего существования, как на призвание свыше. Но мало-помалу занятия литературные отвлекали его от однообразных трудов учителя. В продолжение 1830 и 1831 годов появилось в журналах и газетах несколько безымянных его статей, которые можно назвать пробою пера, устремленного к широкой деятельности. Некоторые из них напечатаны без всякой подписи, другие - под разными псевдонимами.
Так, в феврале 1830 года, в № 118 "Отечественных Записок", и в марте, в № 119, явилась без подписи повесть Гоголя "Басаврюк или Вечер накануне Ивана Купала", переделанная без ведома автора издателем журнала Свиньиным и напечатанная потом в прежнем виде в "Вечерах на хуторе близ Диканьки". Прочтите внимательно предисловие к ней: Гоголь сам, в шутливом тоне, рассказывает историю этой переделки.
"Раз один из тех господ (говорит он) - нам простым людям мудрено и назвать их - писаки они не писаки, а вот то самое, что барышники на наших ярмарках. Нахватают, напросят, накрадут всякой всячины да и выпускают книжечки не толще букваря, каждый месяц, или неделю, - один из этих господ и выманил у Фомы Григорьевича эту самую историю, а он вовсе и позабыл о ней. Только приезжает из Полтавы тот самый паныч в гороховом кафтане, про которого говорил я... привозит с собою небольшую книжечку и, развернувши посредине, показывает нам. Фома Григорьевич готов уже был оседлать нос свой очками, но, вспомнив, что он забыл их подмотать нитками и облепить воском, передал мне. Я, так как грамоту кое-как разумею и не ношу очков, принялся читать. Не успел повернуть двух страниц, как он вдруг остановил меня за руку. "Постойте, наперед скажите мне, что это вы читаете?" Признаюсь, я немного пришел в тупик от такого вопроса. "Как что читаю, Фома Григорьевич? вашу быль, ваши собственные слова". - "...Кто вам сказал, что это мои слова?" - "Да чего лучше, тут и напечатано: рассказанная таким-то дьячком". - "...Кто это напечатал! Так ли я говорил? Що то вже як у кого чортма клепки в головы! Слушайте, я вам расскажу ее сейчас..."" Этим он хотел сказать, что отвергает поправки редактора журнала, в котором она первоначально была напечатана
П.А. Кулиш (1819-1897) остается фаворитом «української національної ідеології», многочисленные творцы которой охотно цитируют его ранние произведения, переполненные антирусскими выпадами. Как и другие представители первой волны украинофильства, он начал свою деятельность в 1840-е годы с этнографических и литературных изысков, сделавших его «апостолом нац-вiдродження». В тогдашних произведениях Кулиш, по словам советской энциклопедии, «идеализировал гетманско-казацкую верхушку». Мифологизированная и поэтизированная украинская история начала ХIХ в.
П.А. Кулиш (1819-1897) остается фаворитом «української національної ідеології», многочисленные творцы которой охотно цитируют его ранние произведения, переполненные антирусскими выпадами. Как и другие представители первой волны украинофильства, он начал свою деятельность в 1840-е годы с этнографических и литературных изысков, сделавших его «апостолом нац-вiдродження». В тогдашних произведениях Кулиш, по словам советской энциклопедии, «идеализировал гетманско-казацкую верхушку». Мифологизированная и поэтизированная украинская история начала ХIХ в.
Один из крупнейших деятелей украинского народного просвещения, писатель и историк, этнограф и фольклорист Пантелеймон Александрович Кулиш долгое время кропотливо и целенаправленно собирал исторические материалы о развитии украинской государственности и культуры. Фундаментальное исследование П.А. Кулиша «История воссоединения Руси», над которым он работал почти десять лет, впервые было издано в 1874 г. В этой работе П.А. Кулиш озвучивает идею об историческом вреде национально-освободительных движений на Украине в XVII в.
П.А. Кулиш (1819-1897) остается фаворитом «української національної ідеології», многочисленные творцы которой охотно цитируют его ранние произведения, переполненные антирусскими выпадами. Как и другие представители первой волны украинофильства, он начал свою деятельность в 1840-е годы с этнографических и литературных изысков, сделавших его «апостолом нац-вiдродження». В тогдашних произведениях Кулиш, по словам советской энциклопедии, «идеализировал гетманско-казацкую верхушку». Мифологизированная и поэтизированная украинская история начала ХIХ в.
Исторический роман «Черная рада, хроника 1663 года» впервые был опубликован в журнале Русская беседа в 1857 году. Переиздан в том же году отдельным изданием. Роман посвящён борьбе за гетманский титул после смерти Богдана Хмельницкого. В эпилоге романа Кулиш писал, что обдумывая свое сочинение, он желал: "...каждому колеблющемуся уму доказать, не диссертациею, а художественным воспроизведением забытой и искаженной в наших понятиях старины, нравственную необходимость слияния в одно государство южного русского племени с северным." По словам Ивана франко, «Чёрная рада» — «лучшая историческая повесть в нашей литературе».
В 1854 году в журнале был напечатан «Опыт биографии Н. В. Гоголя» Кулиша, заключавший в себе множество драгоценных материалов для изучения жизни и характера нашего великого писателя. С того времени автор, посвятивший себя этому прекрасному делу, неутомимо работал, собирая новые материалы.Он ездил в Малороссию, был в родовой деревне Гоголя, виделся с почтенною матерью автора «Мертвых душ», Марьею Ивановною Гоголь, услышал от нее много воспоминаний о сыне, получил позволение пользоваться письмами Гоголя к ней и сестрам.
21 мая 1980 года исполняется 100 лет со дня рождения замечательного румынского поэта, прозаика, публициста Тудора Аргези. По решению ЮНЕСКО эта дата будет широко отмечена. Писатель Феодосий Видрашку знакомит читателя с жизнью и творчеством славного сына Румынии.
В этой книге рассказывается о жизни и деятельности виднейшего борца за свободную демократическую Румынию доктора Петру Грозы. Крупный помещик, владелец огромного состояния, широко образованный человек, доктор Петру Гроза в зрелом возрасте порывает с реакционным режимом буржуазной Румынии, отказывается от своего богатства и возглавляет крупнейшую крестьянскую организацию «Фронт земледельцев». В тесном союзе с коммунистами он боролся против фашистского режима в Румынии, возглавил первое в истории страны демократическое правительство.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лина Кавальери (1874-1944) – божественная итальянка, каноническая красавица и блистательная оперная певица, знаменитая звезда Прекрасной эпохи, ее называли «самой красивой женщиной в мире». Книга состоит из двух частей. Первая часть – это мемуары оперной дивы, где она попыталась рассказать «правду о себе». Во второй части собраны старинные рецепты натуральных средств по уходу за внешностью, которые она использовала в своем парижском салоне красоты, и ее простые, безопасные и эффективные рекомендации по сохранению молодости и привлекательности. На русском языке издается впервые. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Повествование описывает жизнь Джованны I, которая в течение полувека поддерживала благосостояние и стабильность королевства Неаполя. Сие повествование является продуктом скрупулезного исследования документов, заметок, писем 13-15 веков, гарантирующих подлинность исторических событий и описываемых в них мельчайших подробностей, дабы имя мудрой королевы Неаполя вошло в историю так, как оно того и заслуживает. Книга является историко-приключенческим романом, но кроме описания захватывающих событий, присущих этому жанру, можно найти элементы философии, детектива, мистики, приправленные тонким юмором автора, оживляющим историческую аккуратность и расширяющим круг потенциальных читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В этой книге рассказано о некоторых первых агентах «Искры», их жизни и деятельности до той поры, пока газетой руководил В. И. Ленин. После выхода № 52 «Искра» перестала быть ленинской, ею завладели меньшевики. Твердые искровцы-ленинцы сложили с себя полномочия агентов. Им стало не по пути с оппортунистической газетой. Они остались верными до конца идеям ленинской «Искры».