Записки о «Третьем рейхе» - [61]

Утром увидели Вену, освещенную лучами весеннего солнца. Перед глазами мелькнула гладь реки — это был голубой Дунай, воспетый Штраусом. Весенние паводки придали ему силы и полноты, но вместе с тем лишили его нежности, голубизны — выглядел он серым.

От вокзала до центра города мы пробираемся на автобусе такими узкими переулками, что удивляешься, как могут в них расходиться встречные автомобили. Нередко мы проезжали под перекинутыми через улицу ветхими мостиками. Около многих домиков — небольшие садики, а в подвалах домов — кафе и пивные бары с причудливыми названиями: «Золотой петух», «Рог изобилия» и т. п.

В первый день пребывания в столице Австрии мы осмотрели здание Венской оперы и посетили собор св. Стефана, основанный в XII веке. Внутри собора было пусто: все церковные драгоценности власти предусмотрительно спрятали в глубокие подвалы на случай налета авиации.

На следующий день нас пригласил в свою резиденцию— в бывший дворец Франца-Иосифа — гитлеровский наместник Ширах.

Мы поднимаемся по широкой устланной ковром лестнице дворца. Адъютант Шираха вводит нас в большой зал. Из-за огромного стола нам навстречу выходит стройный молодой человек с голубыми глазами. Это и есть Ширах. Он старается быть веселым и развязным. Познакомившись с нами, Ширах с места в карьер начинает беседу.

— Вот видите,— говорит он,— я жив и здоров. А ведь несколько дней тому назад английские газеты писали, что меня изуродовали на футбольном поле. Сообщали, что мою машину вместе со мной опрокинули.

Он кокетничает перед нами. Желает показать себя смелым человеком, знающим свое дело и осознающим важность своего поста.

Адъютант Шираха, как бы между прочим, сообщает, что вот за тем столом, стоящим в углу, за которым работает ныне Ширах, некогда сидел канцлер Меттерних. В завязавшейся беседе Ширах все же проговорился: на стадионе действительно, как он выразился, были «хулиганские поступки» по отношению к жене Геринга, которую встречали криками «новая княгиня». Это же произошло и накануне в опере.

Спустя несколько минут в белом мраморном зале мы пили чай с пирожными и тортами. А вечером в подвале дворца за ужином нас угощали венгерским токаем. Ширах старался как бы отплатить журналистам за ту информацию, которая, как он надеялся, завтра появится в иностранных газетах и сообщит миру о том, что с ним ничего не случилось.

На открытие ярмарки прибыл Лей. Его речь состояла из высокопарных фраз о деловом сотрудничестве в «свободной Европе», свидетельством чему является Венская ярмарка. Немецкому хозяйству Лей обещал дать «фолькстракторы». В конце своей речи он заявил: «В Европе будет руководить Германия». В таком же духе выступал и Ширах.

Корреспонденты отметили, что ни в одной из речей Советский Союз даже не упоминался.

В Вене мне бросилось в глаза одно важное обстоятельство: местные газеты в более грубом, враждебном тоне, чем берлинские, пишут о нашей стране и среди населения открыто говорят о скорой войне против СССР.

Обедая в одном из ресторанов, в котором, между прочим, нам из мясных блюд предложили только кролика, я спросил сидящего рядом редактора берлинского издания эссенской «Националь цайтунг» Шнейдера, почему их московская корреспондентка фрау Перцкен не дает своих обычных еженедельных обзоров московской жизни. Шнейдер смутился и обратился с этим вопросом к сидящему рядом с ним главному редактору газеты графу Шверину. Ответ последнего был передан мне в следующем виде:

— Редакция газеты завалена сейчас официальными материалами и поэтому не имеет возможности использовать материал московской корреспондентки.

В Вене я случайно натолкнулся на факт подготовки немцами антисоветского фильма. На кинофабрике «Винер-фильм» нам показывали новые фильмы, только что выпущенные фирмой. Когда мы проходили через огромный двор кинофабрики, мое внимание привлекли многочисленные русские избушки, построенные в одной части двора. На мой вопрос, что это означает, какой-то референт ответил, что здесь снимается фильм о переселении немцев с занятых русскими территорий. Рекламы этого фильма с участием Паули Весели я видел затем в Берлине за несколько дней до нападения Германии на СССР, но на экран он появился уже после начала войны. Это был грязный антисоветский пасквиль. При его помощи гитлеровцы старались возбудить ненависть немцев к советскому народу.

Поиски надежных союзников

В результате предпринятых завоевательных походов Гитлера власть «Третьей империи» распространилась на всю Европу — от Нордкапа до Средиземного моря, от Атлантического побережья до Вислы. Но всюду, где бы ни ступала нога немцев, они вызывали к себе ненависть своим варварством, жестокостью и истреблением культуры других народов. Даже в отношении стран, которые считались союзниками Германии, гитлеровцы вели себя высокомерно, претендуя на признание за ними положения господствующей нации. Но там, где встречали отпор своим претензиям на ведущую роль, они делали вид, что готовы делиться властью в Европе, но в действительности же издевались над такого рода партнерами. Эта линия особенно ярко проявлялась в их поведении с Италией и ее «дуче» Муссолини.