Записки марсианина - [32]

– Что ты собираешься предпринять? – поинтересовался я у него, улучив момент.

– Ничего.

– Но, тебя же сожрут с потрохами!

– Посмотрим.

– Харм! Когда новая администрация заработает, кто-нибудь обязательно доложит о твоих словах.

– Я знаю Нойла. И знаю давно. Он достаточно разумный человек, способный мыслить критически. Надеюсь, он не поддастся на эмоции. А там, поговорим с ним, подумаем. Глядишь, и придём к какому-нибудь консенсусу.

– К какому консенсусу? О чём ты говоришь? Нойл – не свободный человек. Он – представитель императора. И первое, что сделает император, когда ему по прибытии доложат о тебе, это поинтересуется, какие меры Нойл принял, чтобы устранить такого крамольника, как ты.

– Грэг, не паникуй раньше времени. Поживём – увидим.

– Что увидим? Твою казнь, или твой труп в результате, якобы, несчастного случая?

– Император ещё, даже, не стартовал с Марса. А Нойл завтра уже будет здесь. Он не такой человек, чтобы рубить с плеча, и, в любом случае, захочет услышать мою точку зрения.

– Может, лучше нам уйти? Земля большая, нам места хватит. Затеряемся, построим свою колонию и будем жить.

– Ну, во-первых, затеряться не получится. Земля большая, а площадь, освоенная нами ничтожна. А, во-вторых, системы наблюдения на Луне засекут нас в любой точке. Не спрячешься. Опять уходить в пещеры? Уволь. Так что я предпочитаю играть в открытую.

– Не знаю, что выгорит из всего этого, но я с тобой.

– Вот и хорошо. Потом поговорим. А, пока, давай праздновать. У нас, ведь, есть повод!

Мы стояли на скальном выступе, и смотрели, как, минуту назад появившаяся, превращается в ослепительный факел звёздочка, опускается всё ниже, а потом постепенно вырастает в сплюснутый цилиндр шести километров в диаметре. Спускаемый модуль завис над посадочной площадкой и плавно сел. В это время на небосклоне зажглась очередная звёздочка следующего спускаемого модуля.

– Эх! – сказал кто-то в толпе. – Жалко-то как!

– Чего жалко? – переспросили его.

– Кислорода. Мы столько усилий затратили, а тут при посадке, только, сколько его выжгли!

– Ничего, – не оборачиваясь, проговорил Баст. – Природная кислородная фабрика запущена и работает без перебоев. Океаны кислородом задышали. Вон, какие леса выросли. Ещё произведут.

– Произведут. Но не надо забывать, что так быстро они расти, уже, не смогут, – возразил ему Ялч. – Это первые экземпляры, модифицированные для ускоренного роста. Остальные не будут ни чем отличаться от тех, что росли на Марсе.

– Высотой будут, – вставил я своё слово.

– Ну, разве, только, ниже будут, – согласился Ялч. – Но, тут уж ничего не поделаешь. Гравитация.

Аппарели спускаемого модуля опустились, и первые колонисты второй волны стали выходить на воздух.

– Наверное, мы были такими же, – засмеялся парень, по-моему, из строительной команды, указывая рукой на вереницу растерянных переселенцев. – Вы посмотрите на их лица!

– Наших лиц за масками видно не было, – заметил кто-то второй.

– Но, если бы снять маски, точно, мы так же выглядели бы.

– А двигаются как! Точно крабы!

Тройная гравитация, уж точно не сделала их походку лёгкой и грациозной. Люди шли осторожно, с трудом переставляя ноги.

– Мы похуже выглядели, – проговорил Харм. – Эти, хоть, акклиматизацию в Луне прошли в условиях двойной силы тяжести. А мы сразу на тройную попали.

– А они, ведь, вместо нас там заселялись, – заметил Ласт. – Интересно, как там моя квартирка поживает?

– А, что с ней сделается? – удивился Ялч. – Нормально поживает. И может ещё не одного жильца приютить.

– Вот, только, никого больше не приютит, – мрачно проговорил Харм. – Так и будет стоять пустая, как и все остальные.

Новость о том, что после третьей волны никого больше не будет, уже давно облетела всех. Поэтому смысл слов Харма все поняли без объяснений.

– А третья волна? – попытался возразить паренёк-строитель.

– Третья волна это императорская семья и элита общества. Неужели ты думаешь, что они будут ютиться в тех квартирах? Ты представляешь министра энергетики, живущего в твоём доме? Или советника императора? Да, хотя бы, этого, певца Хляма, который пел: «Тут глубоко и неба не видать, но роз пещерных слышу аромат». Помнишь, этого сладкоголосого любимца императорских дочерей?

– Помню. Его бы за пульт строительного принтера. Посмотрел бы я, как он запоёт.

– Нет уж. Он поселится в одном из вон тех особняков, – кивнул Харм на элитный посёлок вдали, окружающий почти построенный дворец монарха.

– А где они, тогда, в Луне будут селиться?

– В корабле два закрытых уровня. Пятьдесят первый и пятьдесят второй. И, поверь, условия там поистине королевские. Так, что, акклиматизация никаких неприятных ощущений нашим небожителям не доставит.

Я вглядывался в лица прибывающих и старался найти кого-нибудь из знакомых. С того момента, как мы стартовали с Марса, никаких известий оттуда мы не получали, и не знали, что там творится. Хотелось узнать, что там произошло после нашего отлёта. Порой, я ловил себя на мысли, что подсознательно хочу узнать о судьбе Мии. Наверное, хоть что-то, уже, известно. И больше всех об этом мне сможет рассказать Барнаб. Он же остался там, на планете и, скорее всего, сразу после того, как выродки покинули город, бросился домой. Где же он?