Записки кота Плинтуса - [7]
Тот, который не Этот, припёр Этой микроволновку. Типа подарок. Типа мне жрачку подогревать. Пока они там с проводами возились, влез в коробку. Изгрыз книжку рецептов, порвал листок с гарантией, немного подумал и нассал сверху на всю эту макулатуру. Через пару минут Эта давай носом водить: «Ой, кажется, котик набедокурил!» Всего за полчаса вычислила источник. Опять в сопли. Звонит Этому и жалуется, зараза. Что сказал Этот — не разобрал, но вопил он очень, очень экспрессивно. На всякий случай влез в домик.
Всё. Финиш. Кирдык. Абзац. Пинцет.
Этот ворвался в дом — слюнища пузырями, глаза бешеные, будто его только что Крейцфельд с Джейкобом обняли, меня за шкирку хвать, как какую-то беспородную тварь с помойки. Одной лапой держит, другой из складок своей верхней шкуры достаёт Бастет. Большую, базальтовую, египетскую, чёрную, как я. Зенками своими дико вращает и орёт: «Слушай сюда, сволочь! Видишь, видишь статую? Ещё одна такая выходка, и это будет твоим надгробием, понял?»
Насилу вырвался. Сижу под ванной. Думаю о смысле Этих. Ноет загривок.
Не ссал под кресло. Нунах.
Пытался ходить как Эти — на задних лапах. Протопал от домика до дивана. Неудобно: центр тяжести упал куда-то в жопу, пузо бьёт по коленям. Эта увидела — чуть не подохла от умиления. Жрачки дала тройную дозу. Надо будет ещё Этому показать. Когда остынет.
Попритворялся несчастным котом и сиротой.
Ходил по дому, орал, как будто съел слона и мучаюсь запором. Жрал столько же, но в два раза медленнее, периодически поворачиваясь мордой к Этой. Помогло.
Она надрывно высказалась, что Этот — злой и бесчувственный мужлан, не любит котика, а котику теперь плохо. Этот апеллировал к пиджаку, вазе, музыкальной шкатулке и креслу, а также припомнил какой-то шарфик и стаканы. Эта парировала набухшими глазами и фразой «Из-за какого-то вшивого пиджака и гребаной вазы котик теперь страдает. Вот все вы, мужики, такие!» Этот не нашёлся, что возразить, сказал, что у него дела и куда-то быра промылся. Понял, что пора. Быстро забежал в сортир и начал там истошно орать, как будто слон всё-таки решил выйти наружу. Эта стремительно прискакала, начала гладить и говорить, что никто меня больше не будет обижать. Обещала дать пожрать ещё. Похоже, жизнь опять налаживается.
Нассал под кресло. Хорошо!
Орал всю ночь и весь день. Тот, который не Этот, только похохатывал: «Ну вот, привет, приехали. Оно наконец возжелало бабца. Теперь конец спокойной жизни.» Ну что за кретин, какие бабцы? Зима же! Мне хоуоуоуоуолодно!
Не узнаю сам себя. Я даже мимо лотка ссать перестал, чтобы тискали чаще. Воистину, нужда заставит — и не так раскорячишься.
Фигня, сегодня наверняка опять туча народу припрётся. На руках отогреюсь.
Правда утром я Щастья таки немножко урвал: валялся между двумя тёплыми тушами и читал через два плеча сразу две книжки. На одной английскими буквами было написано какое-то Пузо, а в другой было про ведьм. Про чужое пузо мне не интересно, у меня своё есть. А на ведьм мне вообще поссать.
Но зато согрелся и подремал.
Я вечером Этих построю. Чтобы в течение всей зимы мне тут валялись в кровати по очереди. Греться буду. Нассал под кресло. Хорошо!
Пришёл Длинный Тощий. Притащил своего бабца. Бабец маленький. Ору Длинному Тощему: «Ты ваще дурак? Тебя ж посадят, она ж мелкая ещё!» Хихикает, идиот: «Смотри, ты Плину понравилась!» Взял бабца на абордаж и увёл от Длинного Тощего подальше. Развратникбля. Надо нассать ему в ботинки.
Потом Длинный Тощий наконец-то линять собрался. С боем отобрал своего бабца, надел верхнюю шкуру и сунул лапы в ботинки. Как заорёт: «Нассал, ссука!» «Ага», — говорю из-под ванной, — «обещал же!» Этот ржёт, как ошпаренный ишак, Тот, который не Этот, по ванной шваброй долбит, Эта вопит «Не обижайте котика!», бабца молчит. Длинный Тощий сложил ботинки в сумку и ушёл в тапочках. Пообещал, правда, что в следующий раз придет со стрихнином и газовым ключом-котоубийцей № 1.
Водил мужиков курить. Построил Этого, Того, который не Этот, и Длинного Тощего по росту и вывел на лестницу. «Вы теперь так курите», — говорю. Проследил, чтоб не кидали окурки на пол. Показал идиотам мусоропровод. Мужики шушукались, делали большие глаза и вели себя смирно. Пришлось, правда, прикрикнуть разок, чтоб домой шли. А то от длительного выгула-выкура Эти портятся. Проверено. Думаю, скоро придётся ещё и супервизором на прогулках быть. Труд облагораживает, ага.
Вчера слышал, как Этот в тоске, печали и соплях рассказывал Этой, что амурского лесного бабца не достать. Редкий вид, ага. Законом и прочими лесничими охраняется, взять домой — никак. Разве что сама придёт.
Впал в депрессию и апатию. Второй день ни жрать, ни пить не могу. И даже массандровского или хотя бы чинзано в доме нет, чтобы залить тоску. Страдаю.
Всё хреново. Лежу на диване пузом кверху, раскинув лапы. Скулю, как подстреленный волк. Эта волнуется, пытается кормить с рук креветками. Ворочу морду. Тошно, гадко, противно. Хочу амурского бабца.
Неимоверным усилием воли дотащил себя до мисок. Стоят в ряд — все шесть. Подумал: «Вот бы амурская порадовалась!» Зарыдал. Ушёл за плиту на кухне. Терзаюсь.
Вы никогда не задумывались над тем, что творится в голове у вашего домашнего любимца — котика, пушистого животика? Вы уверены, что он действительно любит вас неземной любовью, а на коленки взбирается только для того, чтобы показать вам свое расположение? Вы знаете, почему кошки не любят собак? Вы догадываетесь, что именно думает о вас этот маленький негодяй?Ответы на все эти вопросы вы найдете в книге «Записки кота Шашлыка». Повесть доставит истинное удовольствие не только любителям животных, но и всем читателям, которые ценят легкий, динамичный и остроумный язык изложения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как укротить странное создание по имени «компьютерщик», за уши дотащить его до алтаря — и при этом не свихнуться? Девушки! Не пытайтесь повторить это дома!Если вас вдруг угораздило влюбиться в программиста — сразу приготовьтесь к тому, что ваша жизнь пойдет наперекосяк. Потому что программисты — они не только непостижимые, но и совершенно несносные люди. У них и время течет не так, как у нас, и мыслят они совершенно непонятными категориями, а уж их поведение в обычной жизни может поставить в тупик кого угодно.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Нынешний тинейджер привык страстно и еженощно отдаваться… чему?Естественно, компьютеру!Но — что делать несчастному, отставшему от жизни Васе Пупкину, у которого компьютера еще нет?! Купить! Срочно!!!Так начинается легендарная экслеровская одиссея юного школьника — гомерический квест «Дневник Васи Пупкина»!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Истории Виктора Львовского не только о ребенке, способном взаимодействовать с миром и людьми с особой детской мудростью и непосредственным взглядом, но и о взрослых, готовых иметь дело с этим детским миром, готовых смотреть на самих себя через призму неудобных детских вопросов, выходить из неловких положений, делать свое взрослое дело, и при этом видеть в детях детей. Эти рассказы предназначены для всех – для подростков и для их родителей, которые они могут читать, как самостоятельно, так и вместе.
Скандалисты и минусаторы в блогах уже достали. Хватит это терпеть, я применяю черную магию. Подключайте свои энергетические чакры. Давайте вместе нашлем на них апокалипсец.
У Журавлева твердый характер. У Журавлева всё по науке. Но когда жена снова уехала в командировку, а инструкции о варке вермишели не оказалось на положенном месте, он слегка растерялся…
Джордж Бивен, довольно известный и успешный композитор американского происхождения, прогуливаясь по Пикаддили, увидел довольно хорошенькую девушку. Немного погодя, внезапно, в такси на котором он направлялся в отель, заскочила эта прекрасная незнакомка и попросила её спрятать…
Предлагаем вашему вниманию лучшие рассказы из сборника «Неунывающие россияне» русского писателя Николая Лейкина, автора знаменитых «Наших за границей». В книгу, которой автор дал подзаголовок «Рассказы и картинки с натуры», вошли рассказы «Коновал», «Из жизни забитого человека», «У гадалки», «Былинка и дуб» и зарисовки «Наше дачное прозябание» – юмористическое описание дачных пригородов северной столицы и типов населяющих их петербуржцев.
Сборник «Четыре миллиона» (1906) составили рассказы, посвященные Нью-Йорку. Его название объяснялось в кратком предисловии к первому изданию, где О. Генри сообщал, что по переписи населения в Нью-Йорке насчитывалось на тот момент четыре миллиона жителей.Данный рассказ впервые опубликован в 1904 г.