Записки космического контрразведчика - [8]

— Я даже не предполагал, что будет такая встреча. Думал, ну, слетаю, ну, вернусь... А чтобы вот так — не думал...

Наградили не только Гагарина, но и еще не летавших космонавтов. Заочно и досрочно. Титов был представлен к ордену Красного Знамени. Но Хрущев распорядился дать ему орден Ленина, а всем остальным ребятам из Первого отряда (кроме погибшего Валентина Бондаренко) — ордена Красной Звезды. Орден Ленина получил Карпов.

Валентине Ивановне Гагариной также был вручен орден Ленина. Надо отдать должное ее скромности и представлениям о собственных заслугах... Никто никогда не видел, чтобы она носила этот орден.

Космос без цензуры

Раньше, бывало, если пишешь о космосе, то будь добр, по-лучи визу в консультативной группе ТАСС — в апартаментах на ул. Герцена. Что-то при этом было оправданно, а что-то вызывало улыбки. Особенно, когда стоял вопрос о формировании общественного мнения. И уж если на данный момент была «установка» ЦК КПСС, чтобы все наши успехи в космосе выглядели «красивше», чем это было на самом деле, — этот «аппарат» ничто не могло остановить.

И вот у американцев неполадки за неполадками, а мы «впереди планеты всей», потому как в стране социализма — самая надежная в мире космическая техника. Тогда многие наши проблемы скрывались, однако сейчас оказалось, что действительно — наша ракета и корабль самые надежные, и они стоят дешевле и служат вернее, нежели космические корабли иностранных государств, в том числе самых высокоразвитых. Сам факт, что в ближайшие несколько лет только «Союзы» будут средством доставки на МКС российско-американских экипажей, а «Прогрессы» — грузов, говорит о многом. Да и китайские космические системы, заметим, что-то уж больно похожи на наши.

Понятное дело, любим мы, россияне, рисковать да недоговаривать.

Вот и о полете Гагарина сообщали только то, что должны были, но ведь не все на самом деле обстояло именно так, как говорилось. Достаточно сказать, например, что гагаринский «Восток» запустили на слишком высокую орбиту, где-то около 370 километров в апогее — в сообщении ТАСС дали 327 километров, тогда как расчетная орбита составляла только 250 километров.

Для обывателя это пустяк, а вот специалистам понятно, Что в нештатной ситуации с тормозным двигателем корабль Мог возвратиться на Землю через 10 суток, а с высокой орбиты — только через 50 суток. Слава богу, двигатель не подвел, но героизм профессии космонавта, естественно, возрос. В том же, что и сам С. П. Королев, и члены его команды — парни рисковые, сомнений не было.

Много еще было «темного», но это не помешало советскому народу ликовать от удовольствия быть первыми. Все прочее

осталось как бы за кадром. Ведь то, что была масса проблем, нужно знать и учитывать специалистам, а для остальных важен только конечный результат. Поэтому и приукрашивали...

Многие ведь так и не узнали, что при посадке приборный отсек долго тянулся за гагаринским кораблем на неотстрелившихся кабелях, пока не сгорел в плотных слоях атмосферы. И ведь приземлился Гагарин не в самом корабле, а катапультировался из него, потому что тогда была именно такая система посадки.

Что ж, в те далекие советские времена работала «оптимистическая» составляющая. В обиходе у партийных чиновников было такое выражение: «надо приподнять полет», и все при-частные сочиняли доклады и приветствия о блистательном успехе, между тем как инженеры искали причины неполадок и устраняли их в режиме молчания. Может быть, в этом есть свои плюсы. Зачем людям негатив? Им ведь нужен праздник для души.

Последний репортаж

Дмитрий Диевич Ухтомский был последним из фотокор-респондентов, снимавших первого космонавта Юрия Гагарина. В марте 1968 года, рассказывал он, редакция «Огонька» готовилась к круглому столу с космонавтами. Договорились о съемке в Звездном городке 24 марта в 11 утра.

Без пятнадцати одиннадцать все были у ворот Звездного. Но им сообщили, что Гагарин уехал утром, и в городке его нет. Однако ждали, мало надеясь на успех. И вдруг ровно в одиннадцать на своей черной «Волге» подъехал Гагарин. Рядом с ним, в больничном халате и наброшенной на плечи шубке, — жена Валентина.

- Ах, вы уже ждете, — улыбнулся Гагарин, — но я точен — на часах ровно одиннадцать!

Оказывается, в то воскресенье к Гагарину приехали в гости родные — братья, племянник и сестра жены. Чтобы их порадовать, Юрий Алексеевич сумел «выкрасть» на день жену из

больницы.

Понимая, что снимать дома у первого космонавта удается далеко не каждый день, репортеры упросили Юрия Алексеевича выделить им на съемку около часа. Гагарин согласился, и съемка началась.

Юрий Алексеевич сразу же категорически отказался сниматься при всех своих наградах, сказав, что это успеется на круглом столе. Снимали все, но только один раз он остановил корреспондента — тот нацеливался на него в момент, когда ему пришлось помочь жене на кухне. Зато Дмитрий Ухтомский сумел заснять его как фотолюбителя — в то время, когда Гагарин осваивал подаренную ему в ГДР «Экзакту». Снимал его с дочками. Ну и, конечно, за чисто мужским делом — когда они с Алексеем Леоновым, соседом по лестничной клетке, примеряли новый чехол к гагаринскому охотничьему ружью.