Записки комбата - [20]

— Выложить все из карманов!

В пилотку складываешь наличность карманов. Их шесть с пистоном, а должно в них быть: военный и комсомольский билеты, расческа и свежий носовой платок. Все! Остальное — конфискат.

Не переживай, что не успел переложить «трояк» в тумбочку, сейчас и их проверят и все изымут. Личные вещи должны храниться в каптерке у старшины! А лучше, когда их вообще нет.

Бляхи к осмотру… Надписи хлоркой на обмундировании… (Излишний наклон букв может подпортить бравый настрой сержанта и тогда…)

Сзади чувствуешь щипок головы. Пальцы отца-командира скользнули по «ежику» и сорвались… Сегодня пронесло, — вздохнул с облегчением, — стричься еще рано.

Блеск сапог… острие стрелок на брюках… длина нитки в иголке, (черной и белой) … Утренний осмотр продолжается…

Многие будут со мной спорить, но на тот момент был только один выход — смириться и ждать, когда-то это должно закончиться.

Запомнились и интересные моменты. Несколько раз водили в оперу и на балет, в училищном клубе так же давали концерты музыканты и певцы. Девчата из балетных школ учили нас классическим танцам.

Основное время уходило на занятия: лекции, самоподготовки и семинары сменяли друг друга. По напряженности обучения, первый курс перекрывал любой следующий. Каждый день в двадцать один час рассаживались в ленинской комнате для просмотра программы «Время». Это войдет в привычку на всю жизнь.

Выживать помогали письма с родины, особенно письма от девчат. Письма Любаши Сергей зачитывал до дыр, помнил их наизусть. Это была единственная тайная часть его жизни. Любимый почерк, родные обороты речи уносили Серегу в уже далекие времена детства и юности, где он был так безмерно счастлив. Сразу же становилось легче и казалось, что пройдет и это.

Запомнилось одно событие, характеризующее, на сколько мы были запуганы и зажаты в тисках военной дисциплины. Как-то летним теплым вечером после отбоя к Сереге подошел Граф (Славка Урин).

— Серый, пойдем, прогуляемся вдоль забора. Так хочется на волю.

Серега уже спал, куда-то идти было просто лень, да он и не понял со сна, куда его зовут. Он отказался.

Тогда Славик, Олег Тыренков (Сын) и еще двое курсантов, предупредив дневального, выскочили из казармы, перелезли через забор и прогулялись по автовокзалу, расположенному возле училища, подышали воздухом свободы и незаметно вернулись в расположение.

Каким то образом об этом узнал комсорг роты, курсант Саня Новиков. Утром он доложил об этом командиру роты. Капитан Свитловский, однозначно, спустил бы это на тормозах, пожурив ребят, но очевидно сам побаивался этого новоявленного Павлика Морозова. Он был вынужден доложить по команде. Что тут началось! Отложили занятия, комсомольские бюро и собрания шли одно за другим. В роли прокурора Вышинского выступал Саня Новиков. Он предложил исключить ребят из училища. Своих братьев, с которыми еще вчера ел из одного котелка и делил поровну все невзгоды. Ребят, у которых до этого не было ни одного замечания. Благодаря ротному их все же удалось отстоять, ограничились выговором.

А Новиков так до конца обучения и считал себя правым.

6

Второй курс характерен тем, что начинаешь оглядываться по сторонам и замечать, что кроме службы и учебы есть еще другая жизнь. Чуть-чуть спала напряженность в учебной программе. Немного успокоились командиры и начальники, так как случайные люди в армии уже отсеялись, а с остальными придется жить и общаться оставшиеся три года. Да и сама армейская жизнь стала проще и понятней. Уже не так колется иголка при подшивании подворотничка и ремонте обмундирования. Брюки можно погладить не только утюгом, но и расческой или положить на ночь под матрац. Портянки, оказывается, намного удобнее носков, а бляха лучше блестит, если ее смахнуть бархоткой с асидолом. Кровать заправляешь уже на автомате: загиб первой простыни в голове, второй — в ногах, одеяло конвертом по третьей полосе в ногах натянул, загнул, опустил, сверху прошелся табуреткой, и все готово. Минута, вместо положенных десяти. В результате подобных мелочей появилось свободное время, да и как-то плечи расправились, дышать стало легче. Выдали новое полушерстяное обмундирование. Смотрелось оно красивее, качественнее и богаче чем х/б, да и гладить надо реже, стрелки сами держатся. Получили так же новое зимнее нижнее белье с начесом.

Наконец-то они были не самыми младшими, есть уже первый курс. И вот тут у некоторых недалеких второкурсников начался выплескиваться негатив. Они почувствовали себя «дедами». До рукоприкладства, конечно, не доходило, но захотелось покомандовать младшим курсом. Забыли о том, что пару месяцев назад, сами были в их положении. Таких быстро ставили на место курсанты старших курсов.

Заметно возросла интенсивность физической нагрузки. Кросс на три километра бегали в качестве разминки, основное — марш-бросок на десять километров с полной выкладкой: шинель в скатку, вещмешок, автомат, подсумок с четырьмя магазинами, штык-нож, противогаз, ОЗК, саперная лопатка.

На перекладине, наряду с подтягиванием, выходом силой и подносом ног, выполняли подъем переворотом и склепку. На брусьях — стойку на руках и соскок боком. Много внимания уделялось полосе препятствий. Готовились к командному пятиборью.