Записки империалиста - [50]

Она вместе с 4-м отрядом в составе шхуной «Унылой» и ещё пяти транспортов, должны демонстрировать многочисленность русских сил в Азовском море и отвлекать на себе внимание и огонь противника. Вооружили их 24-х фунтовыми карронадами и корабельными 3-х фунтовыми фальконетами. Григорий Бутаков как-то назвал его «внушительно-отвлекательным отрядом», так с его слов его именовали и далее.

Но, главной ударной силой Азовской флотилии были не пароходы с внушительными бомбическим пушками и единорогами. Ими были плавбатареи. Четыре единицы.

Их делали по схеме тримарана. Из пароходов, «Предприятие» 93 тонны, 47 л.с. Ходил Таганрог — Ростов.

«Донец» 55 л. с Ростов — Таганрог, Керчь — Тамань.

«Надежда» — буксирно-пассажирский пароход.

«Ростов» 60 рег тонн, 25 л. с Ростов — Таганрог. Он сам и его паровая машина была построена в Луганске, на заводе, инженером Н.П. Летуновским, ещё 1843–1844 гг. Причём корпус был из железа. Так, что быть Луганскому заводу промышленным гигантом России. Будет рельсы делать, и сразу паровозы, вагоны. С него и начнётся славная история Донбасса, как промышленного района новой России.

К пароходам крепились подходящие по тоннажу шхуны, на всё это накладывался настил, на него ставили орудия и казематы, которые их прикрывали. Их делали из дубового бруса не менее десяти дюймов, на них наложили крест накрест прокованные железные полосы в дюйм толщиной и до шести шириной. Сверху этого ещё доски в два дюйма, тоже дубовые. И всё это под углом в тридцать пять градусов. Ходовые рубки пароходов обшили досками.

Конструкции испытали обстрелом из 68-ми фунтовой пушки и карронады с двухсот саженей. Бомбы, ядра, рикошетили, отскакивали. Ядра пробивали доски, прогибали полосы железа, но, дальше, стоп. Новосильский, Бутаков, по их словам одновременно были восторге и расстройстве от плавбатарей. В восторге от того, что, найдено доступное средство противостоять флоту союзников. Расстройстве, по причине того, что, несколько вот таких бронированных плавбатарей могут сражаться с многопушечными с линкорами, и даже выйти победителями. Парус уступал место пару. Хотя Бутаков точно, не сильно расстроился по этому поводу. Он то уже был фанатом парового флота.

— Да, господа моряки. Вскоре, лет через двадцать, пар, совсем заменит парус. А гладкоствольные орудия, как сейчас ружья, нарезным штуцерам, винтовкам, уступят место нарезным орудиям. И начнётся, соревнование между бронёй и снарядом, — сказал я им в ответ на их мысли. Моряки удивленно посмотрели на меня. Ведь перед ними стоял генерал. И тут такие рассуждения о будущем флота.

— Не удивляйтесь, господа, — поспешил я нивелировать ситуацию. — Я хоть и генерал, но, слежу за техническими новинками. И сам любитель всякой техники. Вот смотрите. Для увеличения маневренности, которая стала низкой на пароходы плавбатарей, можно пробовать поставить руль с более большим пером. Так же пустить в дело и рули на шхунах. С парохода на них передаётся сигнал о повороте, и они, одновременно перекладывают руль. Так, кажется, говориться у моряков?

— Да так. Вы верно говорите, — ответил Новосильцев.

— Я предлагаю прикрыть защитой нос пароходов, шхун, хотя бы досками, — продолжил я. — А для повышения плавучести, а значит живучести и боеспособности. К пароходу и шхунам, добавить баркасы, и обшить у всех борта булями из камыша. Так, кажется, делали запорожцы на своих «чайках» для морских переходов. Моряки вновь не смогли скрыть своего удивления во взглядах.

Плавбатареи были вооружены снятыми с пароходов 68-ми фунтовыми карронадами. Оно могли бить на 1 200 метров. Их дополняли 24-х фунтовые, они стояли на носу пароходов. И, коль плавбатареи были защищены броней, то, они должны были сблизиться метров на 500 или ближе, и сокрушить своими ядрами, бомбами, картечью, корабли союзников. Они из-за мелкого пролива, не будут крупными. Дома как говорится и проливы помогают.

Вот, чтоб они ещё лучше помогли у Павловской батареи, где летом 1854 года затопили суда. Но, их было недостаточно. Максимальная глубина фарватера в районе Павловской батареи составляла 24 фута, а только 12 судов имели в высоту от 15 до 23 футов. То есть проход они перекрывали частично. Новосильский приказал затопить ещё. Судно «Мажино», конфискованного у англичан, четыре русских судна, а также два старых тендера, принадлежавших Черноморскому ведомству. И вот тут сам он сообразил, или Бутаков подсказал. Потопили их с двойной пользой. Канониры с 1-го отряда на них руку набивали. Через день к ним присоединился 2-й и береговые батарей. Молодцы, моряки! Хваткие ребята. Утопленников усиливал бон. Старый разорвало сильным северо-восточным ветром. Моряки это учли, новый сделали более надёжным.

Мины. На них чуть ли не молились. Они сейчас реально выступали как Wunderwaffe. Особенно после рассказов об их успешном применении на Балтике. Бутаков в разговоре о минах сказал:

— Будь их у нас в достатке здесь летом прошлого года. Мы поставили бы мины в Евпатории. В проходе в бухту в Севастополе, и перед его береговыми батареями. Противник зашёл на как вы, сказали ваше превосходительство, на минные поля или банки. Обратился он ко мне.