Записки империалиста - [158]

31 мая Хрущов сообщил консулам иностранных держав, аккредитованных в Архангельске, содержание неприятельских посланий. Те в ответ искреннее возмутились этому. В прошлом году они сумели привести и вывести с грузами сотни своих судов в Архангельск. Теперь этому торговому раю во время войны союзники решили положить конец. В этот же день было направлено специальное уведомление Соловецкому монастырю. Выходить в море русским судам он запретил, хотя они всё равно это делали на свой страх и риск.

В этот раз эскадра состояла из шести кораблей. Английский отряд состоял из 44-пушечного фрегата «Мэндер», 8-пушечного парохода «Ариэль» и 6-пушечного «Феникса». Командовал соединением кэптен Томас Бейли. Французским отрядом из 32-пушечного фрегата «Клеопатра», а также двух 10-пушечных пароходов «Косит» и «Петрэль» командовал уже бывалый П-Э. Жильбер. Он здесь был в прошлом году. Общая численность команд неприятельской эскадры насчитывала 1 134 человека, на кораблях имелось 103 пушки. Для маленького Белого моря это было очень немало. Но, союзники вскоре убедились, что русские так не считают.

15 июня кэптен Томас Бейли на сорока четырёх пушечном красавце фрегате «Мэндер» пришёл с Соловецкому монастырю и встал в менее трёх милях от его крепостных стен. Англичане знали и помнили, что монастырь. Именно, что монастырь!!! Оказал им в прошлом году сопротивление, выдержал сильный обстрел с моря, он длился шесть с половиной часов и прекратился, когда оба корабля ведущие его истратили по две трети боекомплекта. Дом божий вёл ответный огонь и отвергнул предложение о сдачи командующего английской эскадрой Эрасмуса Омманея. Неудачное нападение на монастырь вызывал скандал в Европе и самой Англии. Ему досталось и от Первого Лорда:

«Я сожалею о бесполезном расходе боеприпасов, и считаю нежелательным начинать в будущем нападения на строения подобного характера (то есть на церкви и тому подобное) без более решительных проявлений враждебности с той стороны, а также без перспективы более решительного успеха — с нашей стороны».

В этом году решили быть осторожней, чтоб не опозориться вновь. Могучий Royal Navy не смог принудить к сдаче… монастырь с монахами!!! Это ничто иное как позор!

Поэтому небольшой отряд офицеров и матросов высадилась на Большом Заяцком острове. Монастырские бараны показались им их законной и легкой добычей. Вот там их и встретили лучшие стрелки со штуцерами и перестреляли отряд из засады как зайцев в течении нескольких минут, но, не всех, один матрос успел сдаться, второго нашли в кустах. Посланные на поиски пропавшего отряда два баркаса были осторожны. Заподозрив неладное, высаживаться не стали и за свою бдительность были обстреляны с берега, так что, без потерь не ушли. Получив доклад о случившимся взбешенный кэптен Томас Бейли отправил переговорщиков в монастырь с требованием вернуть нечестно взятых в плен его моряков. Но, вековые башни и стены монастыря отвечали величавым безмолвием.

Такое отношение к себе Royal Navy стерпеть никак не мог и «Мэндер» поставив паруса стал подходить, чтоб обрушить свой бортовой залп на русский монастырь. Подошёл, встал, русские молчали, открыл огонь. Ответ прилетел после третьего залпа. И британские моряки поняли, что попали в западню. Монастырь начал по ним бить не только ядрами, но, ещё и бомбами, неприятного для фрегата калибра. Причём сразу из нескольких батарей. Быстро оценив ситуацию не в свою пользу, английский фрегат имея уже повреждения в корпусе, такелаже, убитых и раненых, принял единственное верное решение, уходить из-под огня. Быстрее выпускаемых ядер марсовые помчались вверх по вантам ставить полные паруса. Кэптен Томас Бейли сам лично стоя на мостике подгонял их особыми морскими выражениями английского языка, которые даже самые лучшие знатоки этого языка, вряд ли когда-либо слышали. Помогло. Получив напоследок пожар на корме британский фрегат выходил из боя. Всё стало ясно, без калибра линейных кораблей и сильного десанта этот воинственный монастырь было не одолеть.

Явно горя желанием мщения за новый позор у стен Соловецкого кэптен Томас Бейли решил действовать быстро и решительно.

Он сам на 8-ми пушечном пароходе «Ариэль» пошёл к богатому посёлку Кандалакша, а 6-ти пушечного «Феникса» отправил к селению Лямцы. С побитого «Мэндера» на них были взяты люди для усиления сил десанта. Британский и французские фрегаты и два их парохода остались сторожить выход из Архангельска.

Военному губернатору Архангельска и главному командиру его порта вице-адмиралу Хрущову утром 19 июня доложили, что на рейде из шести, стоит четыре корабля противника, парусные фрегаты и два парохода. Английский фрегат имел повреждения.

— Вот и дождались, теперь можно и нам ударить., -сказал в слух вице-адмирал.

— Не Наварин конечно, но, отогнать от Архангельска противника мы обязаны.

Далее последовал его приказ Второму отряду Беломорской флотилии готовиться к бою.

20 июня, в самое темное время белой ночи, когда не заходящее солнце за горизонт, продолжало всё равно своим лучами освещать землю и море, которое было тихое и гладкое, как тело молодки, команды английских и французских кораблей неожиданно разбудила боевая тревога. А они уже начали привыкать к спокойной размеренной войне на Белом море. И раз, тревога!!! И вставшие на свои посты офицеры и матросы английских и французских увидели, что на них строем фронта идут шесть… винтовых явно канонерских лодки, за ними восемнадцать гребных и две парусных шхуны. «Как!? Откуда!? У русских здесь паровые корабли в таком количестве?», — пронеслось у командующего французским отрядом в Белом капитана Жильберта. — Англичане говорили, что у них здесь два никчемных парохода, несколько старых парусных бригов и шхун, да гребные канонерские лодки. Ну, и союзники. Мerde!!!».