— он у тебя совета спрашивал? — Поинтересовался у Алекса.
Он весело улыбнулся и махнул рукой, — Да ну его… Смотрю, кругами ходит и молчит. Пытаю — что надобно али случилось что? Молчит. Я потом подсмотрел, когда давеча тут был, сидит горемыка на кузне у Данилы и напильником шоркает как заведенный, под нос себе чего-то бубнит. Потом разозлился и в горн забросил. Раз он такой, я даже заходить не стал.
От таких слов, захотелось рвать и метать…
В приподнятом настроении вваливаюсь в сарай, вижу Антипа, стоящего на прислоненной к чугунному боку станка, лестнице, и закручивающего что-то там, наверху.
— Слазь чудо, любить сейчас буду, любовью трепетной и нежной — проворчал в полголоса и позвал, — Антип, ты все сделал?
— А… Федор, — Он в знак приветствия вкинул руку с зажатым в ней гаечным ключом, — обожди малость…
И принялся шустро что-то накручивать, закручивать.
Я подошел ближе, и придавил сапогом одну из ног лестницы, чтоб не поехала, Антип потянулся к дальней масленке. Вот из-за такой стремянки и был сделан насос, украденный какой-то сволочью. Лазить каждый раз наверх, можно только при выключенном приводе, в противном случае, можно получить по башке или рукам.
Наконец, закончив закручивать, наш литейщик спустился вниз, в мои «добрые и нежные объятия»
— Голубь мой сизокрылый, поведай мне, дурню старому. Обчем мы с тобой речь вели, когда молвил, что тебе сделать надобно?
— Напомни мне…,- Я чуть согнулся и, приставив руку к уху, приготовился слушать.
Он покаянно нагибает голову и подставляет шею.
За спиной слышу Димкино фырканье, очень похожее на сдерживаемый смех, резко оборачиваюсь.
Вот что значит, моя школа — смотреть в глаза с самым невинным видом. Я ему подмигиваю и грожу указательным пальцем.
— А с тобой разговор будет особый, Ромео ты наш, не поротый. Я тут с твоей зазнобой, словечком перемолвился…
— Федор, вот те крест… — Вот теперь вижу, возмущен до глубины души и по-настоящему. А я ни с кем и не говорил вообще-то, но проверить, надобно…
— Ладно, так уж и быть, поверю в последний раз… Смотри у меня…
— Алекс! А ты что стоишь, молчишь, слова доброго не молвишь? Али из тебя все клещами тянуть надо? Давай показывай, что у вас сделано…
Он глянул на Димку, стоящего сбоку от него, чему-то своему усмехнулся, мимолетная улыбка скользнула по лицу, перевел взгляд и на меня смотрел, мастер, готовый ответить на любой вопрос.
— Мы изготовили…
В течение часа они втроем, по очереди, навешивали мне на уши, отличные макаронные изделия, высшего качества. А потом я взял слово и каждому перепало, по самое не могу. По округлившимся глазам Алекса, ясно видел, что мужик гордится своей работой… Ну вот такая я сцука. То, что они делали три недели, можно было изготовить за две. А нам, между прочим, этого монстра ещё перетаскивать, на его постоянное место жительства и проводить потом испытание. Надо будет подключать, холостой прогон, как минимум дня два, делать, чтоб стружка сошла и втулки притерлись. Ремни должны растянуться и осесть на шкивах, они у меня новые, только что шитые, не одеваные ни разу. На промежуточных валах, вкладыши не притертые, их под нагрузкой пробовать надо. А они что, шуток не понимают? Я же пошутил про месяц… Правда, насчет зарплаты — здесь был серьезен как никогда…
Крутится, и вертеться, пресс может — Это понял из всех клятвенных заверений.
Объявил перерыв, для того чтоб собрать посильную помощь из числа новоявленных сотрудников (надо уж как ни — будь определиться с названием — фабрика, завод, мануфактура, мастерская.)
Только часа через два, под стройные крики и вопли. Собравшись гурьбой, мы потащили, по уложенным бревнам, агрегат. Благо, перетаскивать не так далеко, всего метров пятнадцать, но с двумя поворотами. На такое зрелище собралась посмотреть вся деревня, в толпе видел даже пару любопытных коз, лениво жующих листья и мекающих.
«Вспомнился почему-то фильм про Робинзона Крузо, итальянский.
— Извините, извините, — пробирается на свое место.
Наклоняется к вымышленному соседу. — Не подскажете о чем фильм?
— О море!
— Опять про море…»
Хотел разогнать… Махнул рукой, — пусть смотрят. Им этот сериал скоро снится, будет…
Не спеша не торопясь, с чувством и толком, хреновина встала на отведенное для неё место. (Главкома послали на хер, когда попробовал командовать, вызвали Никодима, и он увел меня домой)
Я весь извелся. Пару раз пытался вскочить и бежать, смотреть что там и как… Никодим пообещал позвать стрельцов. Пригрозив — что свяжет и бросит в сарай, при этом заткнет рот, чтоб не орал.
С горя сел писать. Начиркал две строки, бросил ручку на стол и заметался по избе. Опять сел. Ещё пара слов. Тигр в клетке, ведет себя спокойней чем я. Никодим встал и куда-то вышел. Через пару минут, я метнулся к дверям… Обломись бабка… Заперто!
Убью старую заразу… Только через два часа был отпущен под подписку о том, что не буду верещать, как свин не до резаный, ежели что не так сделано.
С сердитым видом, пришел в цех, окинул начальственным взором, бедлам учиненный и не прибранный, искоса глянул на стоящее недоразумение… И устроил разнос за неубранный мусор.
