Записки графомана - [10]

Подойдя к раковине, профессор заметил, что находится совсем не в аудитории, а где-то в другом месте, похожем на его собственную ванную комнату, и что вот она – его зубная щетка, которую уже пора бы сменить на новую, зеркало, в котором отражалась кафельная плитка, и он сам, с хлебными крошками, запутавшимися в волосках на груди.

А камера всё отдалялась и отдалялась…и отдалялась…

Кого-то снова пробрало на «ха-ха».

Тогда он снял накладную бороду…

Фиктивный фаллоимитатор

Со Стеллой мы обычно встречались у египетской лавки с иероглифами, загорающимися по ночам неоном. Она покупала пачку жевательной резинки «Виагра» и ультрамодные колёса, пачку сигарет «Лаки-Страйк» и четыре банки пива – по две на брата.

Мы пёхали пешком на девятый этаж, потому что лифт сломался. Так, по крайней мере, было написано на табличке красным маркером, небрежно, будто бы детская шалость. Бывало, к нам заглядывали мусора, Стелла сама им открывала, меня это мало заботило. Я обычно залегал на дно и был нем как рыба, боялся даже пикнуть. Тишина радовала меня больше всего. Тишина и умиротворенность. Стеллу же вечно пробирало на «почесать языком». Тогда я предлагал ей вразумительную альтернативу. Воздух вокруг казался едким и опасным для жизни, и лишний раз открывать рот было как-то затруднительно. Иногда полезным было включить телевизор и посмотреть порнушку. Подумать о своём.

– Если есть на Земле рай, то это здесь.

– Да разве это рай.

Стелла могла, в общем-то, вступить в дискуссию и с ведущим программы про «Рыбалку», и с дикторским голосом на дискавери-ченэл.

Прогуливаясь в парке, мы непременно подсаживались на скамейку к одному из них – обычных пассажиров, и подслушивали их разговоры. Пристально наблюдали за беспечно бредущими прохожими. Глаза наши – твои объективы, а мозги – бобины с кинопленкой. Так мы наматывали круги по оживленным улицам, обедали в придорожном кафе блинчиками с мороженым, и когда колеса отпускали, возвращались в отель и смотрели порнуху, крепко обнявшись и держась за руки. Бывало, стащим бумажник у какого-нибудь важного господина, задремавшего в вагоне метро, и непременно после этого переведем какую-нибудь старушенцию через дорогу. Чтобы подчистить карму.

Мы переходили дорогу и направлялись в бар «Алкота», двери всегда были нараспашку, болтались на скрипучих проржавевших петлях, как в салуне дикого запада. Потом шли в кино. Стю как обычно засиживался в монтажной допоздна, и мы его там навещали.

– Много у вас таких штучек? – спрашивал Стю.

– А что, тебе дать один? – спрашивала его Стелла. Стю был просто не рожден, чтобы кого-нибудь трахнуть. – Я даже не знаю, если честно, – Стелла начинала лениво рыться в сумочке. – Я знаю твою гнилую душонку. Монашку из себя строить не надо.

– На, держи, – говорит.

– Давай два, – говорит Стю.

– А минет тебе не сделать? – Стелла вываливает на асфальт целый вагон презиков. Выдают на работе вместо перчаток.

Когда кинопроектор вдруг останавливался, мы вспоминали, что надо вызвать такси. На этом день заканчивался, и тем было здорово.

Вселенская впадина

Ничего не происходит с тех самых пор, как механизм, отвечающий за смену моих жизненных циклов, вышел из строя. Мир несется сломя голову, выворачивается наизнанку… я же топчусь на одном месте. Люди рождаются и умирают. В тот день, когда родился я, шел дождь. Это единственное событие в моей жизни, о котором я бы мог упомянуть. Для того чтобы хоть что-то изменить, я принял ЛСД. Но моё сознание не изменилось, а если я и почувствовал какие-то перемены, то они были несущественны, мимолетны и возможно даже неправдоподобны….

Я наблюдаю за тем, как мир несется сломя голову, как выворачивается наизнанку; я наблюдаю за тем, как у кого-то что-то происходит. За тем, как люди, которых я встречаю в автобусе каждый день, в супермаркете через дорогу, в пивных ларьках, борделях и на улицах, те ежедневные лица, у которых всегда что-то происходит, как они спешат на работу, как недовольны тем, что их обрызгал самосвал, как возбуждены, стоя на краю платформы, кидаясь на несущийся им вслед поезд. Будь то покупка нового велосипеда, запись на прием к проктологу, психоаналитику, массажисту… визит шлюхи, доставщика пиццы, горничной в номер, заказ в кафе, ресторане, интернет-магазине, по почте, в рассрочку; поход в банк, детский сад, школу, на работу, в магазин; просто так, в кино, шопинг, на футбольный матч… в бар, на самолете, везде, в поезде, бесплатно, платно, интересно, неинтересно, горячо, холодно, как придется, что придется, как получится, хорошо, плохо и, в конечном счете, безмятежно и текуче, как жизнь, смерть, рождение, похороны и покупка машины, новой квартиры; жены, мамы, папы, дяди, полицейские, врачи, супервайзеры, контролеры, проверяющие билеты, и пассажиры, спешащие за шаурмой и пивом после работы, учебы, детсада, прогулки, бассейна, петтинга в автобусе, забастовки, простоя, переезда, перелета, планетария, кино, дзюдо, африканских джунглей и Вильяма Свифта. Как старая мудрость, пошлость, истинная, нерушимая, незыблемая, простая, сложная, дурацкая, ненужная, ничем не запоминающаяся, предсказуемая, пустая, полная, никакая, как будто ничего не происходит.