Записки эмигрантки - [31]

Она – хорошая мать, он – преданный сын. Нина, приятная блондинка неопределённого возраста, одеваясь по молодежной моде в узкие брюки и короткие юбки, вполне могла сойти за подругу Славы, который выглядел старше своего возраста. Высокий, здоровый, симпатичный парень, очень добрый и отзывчивый. Обучаясь в комьюнити колледже, он работал официантом в русском ресторане, а по вечерам играл в хоккей. Нина ни дня не работала в Америке и не знала языка. Она, занимаясь мехами в России, приехала сюда с неплохими деньгами, на которые они сразу же купили Мерседес последней модели и всегда снимали хорошее комфортабельное жилье. Работа официантом в русском ресторане давала приличные деньги, на что они и жили.

Он был младше меня на двенадцать лет и ни с кем не встречался, что у меня не укладывалось в голове. Позже Алик открыл мне глаза на сложившуюся ситуацию. Нина любила сына безумно и, как иногда бывает, эта любовь зашла слишком далеко, смешиваясь с ревностью к любой особи женского пола, которая оказывалась «опасной» для сына. Мать отслеживала встречи своего сына с кем бы то ни было, не давая ему самостоятельности. Она даже в ресторан ходила с ним, якобы помогать накрывать на стол, на самом же деле опасаясь, что там, в разгар веселья, какая-то подвыпившая русская может покуситься на ее Славика.

Я так до сих пор не могу понять, любила ли Нина Славу или еще больше себя, опасаясь, что если Слава встретит свою любовь, то и ее жизнь изменится не в лучшую сторону. Она полностью растворила его в себе – они вместе ездили на природу, отдыхать, в Бруклин и Нью Йорк, делали шопинг, ходили в гости и в русский ресторан, на работу. Этакие голуби-неразлучники. Жили тоже вместе в однобедрумной квартире. Таким образом, у Славы даже не было шанса познакомиться с кем-либо. Нина не водила машину и, как я уже сказала, не говорила на английском – свободное передвижение в одиночку у нее было возможно только в пределах нашего здания. Если встречался Слава, невольно возникал вопрос: «А где Нина?» Раздельно их уже не представляли.

Эти ребята – самые близкие друзья Алика с Леной в этом здании. Поэтому познакомились мы с ними буквально в первые дни нашего приезда. Они часто приходили на ужин к ребятам, когда мы там жили. Позже, когда мы переехали в свою квартиру, мы уже не так часто общались – только по необходимости. Они жили за стенкой от нас, в соседней квартире, и я очень часто слышала Ленин веселый смех поздно вечером – Нина часто устраивала посиделки.

Однажды, когда мы еще жили у ребят, будучи приглашенной на такие посиделки, я познакомилась еще с одним русским из нашего здания – Эдиком, который впоследствии станет моим хорошим другом. Лысоватый, невысокого роста мужчина с красивыми, немного грустными глазами. С ним была его спаниель, которая, как и водится, очень походила на своего хозяина. Наверное, глазами, грустными, немного на выкате. Он подкупал фонтаном энергии, извергаемой из него, и чувством юмора. Представившись друг другу в этой вечер мы больше не разговаривали.

13. Тяжелые испытания сентября

Близился сентябрь. Все шло своим чередом. Я продолжала ездить на работу в Нью Йорк, Даник сидел целыми днями дома, в Интернете. Выходные проходили в полной скуке – все жили своими семьями, друзьями, интересами и компаниями. После переезда никто никуда нас уже не приглашал, а сами поехать мы тоже никуда не могли из-за отсутствия машины. Поэтому занимались каждый своими делами, а вечером гуляли с Олей и Женей. Оля наконец-то получила документы и собиралась поехать в Новосибирск, навестить сына, которого не видела семь лет.

Я пыталась сдать на водительские права ( этот же документ здесь является удостоверением личности), но переоценила свои способности знания английского языка. Одно слово не поймешь – весь вопрос идет кувырком. Соответственно, ответ неправильный. Поскольку все на компьютере, пару неправильных ответов и уже не сдал. До следующего раза – через неделю.

Через семь дней я опять пришла сдавать на английском. Провал! Мне посоветовали прийти в определенный день, когда есть русский переводчик. Придя в назначенное время, я узнала, что переводчика сегодня не будет. Но поскольку пришла – еще одна попытка. Ура! Я сдала! Дело только за малым – купить машину. Но пока эта покупка не внесена в мою смету расходов, увы!

Активизировал свою деятельность Саша. Только не любовную, нет! Ему вдруг понадобилась его Грин Карта. Когда мы только приехали, он стучал себя в грудь кулаком и клялся, что ему не нужны ни Америка, ни Грин Карта, а тут пожалуйста! Вдруг! С чего бы это? Его документ пришел вместе с нашими и хранился у меня. Отдавать я ее ему не собиралась, так как он не вложил ни копейки в наши расходы по выездной деятельности. Между нами была негласная договоренность, что по приезду он будет работать и таким образом возместит их. Об этом я ему и напомнила в очередном телефонном разговоре:

– 

Хочешь Грин карту – заплати свою тысячу за расходы и будь здоров! Ты ее получишь! Ну, а если нет? На нет и суда нет!

Но деньги отдавать ему не хотелось. Начались угрозы. Подключилась его мама из Сан- Франциско ( так вот откуда ветер дует!). Она стала названивать мне и увещевать, что это против всяких законов удерживать чужие документы и что меня могут арестовать за это. Он каждый день присылал мне письма по электронной почте с угрозами, что выбросит все мои вещи на помойку, если я не пришлю ему «принадлежащий ему документ». Одно такое письмо я долго не удаляла из своего почтового ящика – мне было интересно сохранить его «для истории». Писал его явно не Саша – оно состояло сплошь из бюрократических и официальных фраз.