Записки дворянина - [9]

На входе в апартаменты короля толпилось человек десять дворян – лоботрясов, а непосредственно перед дверью – ещё четверо стражников в золотых кирасах с вензелями королевского двора. Сравнив эту свору с болотом, я, тем не менее, пронизал её гордо, как ледокол, раздвигая, распихивая, а пару раз и разбрасывая, этих уродов, и лишь в конце, перед стражей, один из них встал, загораживая мне путь. Я спокойно, с надменным взглядом, вживаясь в роль, не спеша, осмотрел его. Кираса из тончайшего чистого золота. Слева вверху элегантно выдавлен меч, обсыпанный алмазами.

– Богатенький.– Равнодушно мысленно подумал я. – У меня тоже куры денег не клюют. По причине отсутствия этих кур. Да и денег тоже. – Но вслух произнёс – Чьих будешь, воин?

– Я главный Прево отеля короля герцог Олбани.– Паршивец, уел. Не добавил слово сэр, словно говорит с чернью. Что ж запомним. Культурные люди не запоминают обид, но я из военных, поэтому я запоминаю не обиды, а обидчиков. Королевство маленькое – пересечёмся.

– Что ж, то же неплохо. Передай Его Величеству, барон Владимир де ля Рашен собственной персоной и по его приглашению.

– Я предупреждён и вас уже ждут, …….сэр.– Всё-таки добавил он, хоть и с паузой, что можно было выслушать серенаду. – Прошу. – Сказал он, распахивая дверь.

– Хорошо и запомни ЭТО. – Акцентировал я, зная, что он поймёт меня, как надо. Хамов всегда надо ставить на место, будь он хоть граф или алкаш простой. Если уж и горшки за королями убирают графы, то охранять короля надо заслужить и удостоиться чести. Да и я добавил, сам не ожидая, частичку ля. Она же говорит о принадлежности к королевской фамилии. Хотя почему? Я теперь и есть та самая королевская фамилия и король в одном лице.

Я вошёл чинно и благородно, как и подобает королю. По крайней мере, я старался.

Венценосный юноша, увидев меня, поднялся и бросился мне навстречу.

– Барон, как я рад видеть вас. Я давно уже жду вас, чтобы выразить вам свою королевскую благодарность. Вы уже второй раз спасаете мою жизнь.

– Э-э-э, ваше Величество.– Немного затупил я.

– Первый раз вы спасли меня и мою душу, когда я умирал от тоски одиночества и депрессии. И сейчас, снова вы спасаете уже моё тленное тело. А вы понимаете, что без души, как и без тела, человек существовать не может.

– Ваше Величество, жить – не может, а существовать? О, да сколько угодно. Откройте дверь и посмотрите наружу, там вы увидите таких не один десяток.

Король слегка нахмурил лоб, но потом по-детски, наивно улыбнулся.

– Вы очень часто бываете правы. С вами, сэр, трудно спорить. – Король опять, не погодам, оказался не просто мудрым, умным, но ещё и прекрасным актёром, играя со мною в простого барона и обычного светского собеседника. У этого малыша мне и самому есть чему поучиться.

– Да, сир, иногда и в головы военных залетают умные мысли. Главное, чтобы они там подольше оставались и о них могли узнать окружающие.

– Шутите, барон.

– Да, сир. И в каждой моей шутке есть доля шутки. Ведь у меня пока нет персонального какого-нибудь князя, герцога или хотя бы виконта, записывающего за мной мой искромётный юмор и свежие мысли. А чуть задержал эти мысли в голове, так они начинают закисать, словно старый эль, бьют тебе по голове, а потом уже и ты по чьей-то. Таковы мы – простые вояки, которым кроме сражений, битв и моря крови ничего и не надо. Но зато уж своих королей мы защищаем не щадя своей, да и чужой жизни.

– Я рад, что в России такие преданные своей Родине дворяне.

– И не только Родине, но и другим достойным этого людям, сир.

– Познакомьтесь, барон. Мой главный распорядитель герцог де ля Рошель, мой кузен по дядюшке – французскому королю. Мой обер-камергер герцог де Кале. То же француз. О нём я вам уже говорил. И мой духовник кардинал де Пуатье. Да, тоже кардинал, как и наш раздатчик милостыни. Кардинал де Пуатье недавно был нашим главным маршалом, но принял сам и стал нашим духовником. Чем я очень доволен, т.к. он может ответить не только на духовные просьбы, но и высказаться и по светским вопросам.

– Рад познакомиться, ваше Высокопреосвященство.

– Можете называть меня ваше преподобие, сие, впрочем, неважно. Можете просто – падре. Мы все едины перед Богом, и незачем кичиться в мелочах.

– Вам, падре, было бы очень трудно у нас в России. У нас священники очень трепетно относятся к тому, что им дал не Бог, но их церковный начальник. Вас бы посчитали за еретика и сослали куда-нибудь в Сибирь проповедовать медведям.

– Так у вас и такое служение есть?!

– А как же. Если нет прихожан, то проповедуют медведям. Такая у нас страна. Мы аж сами иногда обалдеваем. Так и живём.

– К нам надолго, барон?

– Пока не определился. Путешествую, смотрю, иногда спасаю. Везде есть хорошие люди.

– Вы правы, сын мой. Возлюби ближнего своего.

– Полностью с вами согласен, падре. Извините, но мне так привычнее вас называть.

– Не стоит извиняться, тем более это я сам вам предложил.

– Барон, я надеюсь, мы с вами ещё увидимся?

– Непременно, ваше Величество. А сейчас, извините, я уже был на коне, когда ваш посыльный передал мне вашу просьбу, ваше пожелание увидеть меня, поэтому я вынужден откланяться. У меня деловая встреча и уже опаздываю к назначенному сроку.