Записки дворянина - [7]

– Ух, ты! А мы никогда ни с кардиналом, ни с моим духовником, ни с главой нашей придворной церкви не обращали на это внимание. Ведь это же написано в Библии, поэтому это есть истина.

– Да, ваше Величество, но почему-то священники, получив приглашение обсудить это, начинают кричать, что это богохульство, происки дьявола, что я поддался влиянию дьявола. Всё это ложь. У меня возникают мысли, что это сами священники поддаются влиянию дьявола, поскольку так агрессивно отрицают написанное в Библии. Написанное там, как вы сами заметили, есть истина. И что крамольного в том, что я знаю, что Бога моей вселенной зовут Святой Михаил. Здесь Он был Иешуа бен Иосиф, там – Михаил.

– Вы сказали Бога вселенной?

– Да, именно так – Бога нашей вселенной. Иисус Христос на земле проповедовал евангелие Своего небесного Отца, который называет себя Я ЕСТЬ. Что странного в том, что Бог Отец подарил и поставил на правление Своего Единородного Возлюбленного Сына, одну из своих вселенных. Даже в Библии написано, что Он отдал Ему вселенную, и ключ ее есть Истина. А Истина, как мы знаем, есть наш Господь Иисус Христос.

– Правильно. Мне это говорил мой духовник, и про ключ я где-то читал.

Откуда-то сбоку послышался лёгкий перестук, словно вывели погулять пони, и вскоре к нам подошёл один из пажей.

– Сир, обед накрыт. Первый гофмейстер просит вас придти на трапезу. Ваш духовник тоже там.

– Передай – сейчас изволим прийти.

– Да, ваше Величество.

– Сир, – обратился Карл ко мне,– не соизволите отобедать с нами я представлю вас моему двору.

– О, сир, именно поэтому и в интересах внешней политики теперь уже моего, простите, государства, я вынужден отказаться. Вы – политик и поймёте меня. Сейчас никто пока не знает о вашем Указе, но потом они начнут говорить – да это тот, который…, да он …. И так далее. Нет. Для них я должен стать загадкой, варягом, от которого не знаешь, чего можно ожидать. Да и предстать пред их ясными глазками я должен своими красными, кровавыми глазами деспота и тирана, чтобы меня не свергли в первую же неделю завистники, думающие, что свой рог изобилия вы должны были излить на него или на них, но не на какого-то пришлого из далёкой России, где медведи бегают по улицам. Это не просто политика, но ещё и способ выживания. Поэтому я пообедаю только в присутствии своих придворных.

– А вы привезли с собою и придворных? А почему же я их не видел?

– Сир, своим устным приказом я, вслед за вами, за верность своему королю произвёл их в различных обер и прочее мейстеров, а проще – в дворян.

– Согласен. После любого дворцового переворота надо более низких по происхождению возвышать и приближать, чтобы иметь у трона преданных людей. Хотя, как читаю в летописях, их преданность сохраняется лишь до второго поколения, а точнее, пока не умрёт предок. Наследник этой милости воспринимает это уже как должное и начинает претендовать на большее, упирая на заслуги своих предков, при этом, самолично не совершив ничего. И тогда преданный становится предателем.

– Ёшкин кот. Простите, ваше Величество, это у нас так иногда выражаются, чтобы не сказать грубее. Вы в очередной раз поразили меня вашей, не погодам, мудростью.

– Сир, как вы сказали – это не просто политика, но и способ выживания. До встречи, сир. Буду рад продолжить наши увлекательные беседы.

– Аналогично, сир.

Обменявшись любезностями, мы пошли на, честно говоря, давно ожидаемый обед.

– Сир, ещё одна просьба.– Произнёс я.– Наши светские беседы – да, но не рассказывайте вашим священникам о наших теологических беседах. Вы, наверное, уже сами знаете, как чревато профессионалу что-то посоветовать. Священники не являются исключением, и мне не хотелось бы заранее настраивать против себя всё ваше духовенство, говоря, что я возомнил, не разбираясь, лезу туда, куда можно только посвящённым. Но мы, в день Пятидесятницы, были все покрыты Духом Истины Господа нашего Иисуса Христа, который ведёт, направляет нас на путь Истины. И, если они прочитали больше книжек, это не значит, что меня не может посетить откровение. Главное, как учил апостол Павел, надо сверять его с учение Христа. Гордыня не самый тяжёлый грех, но у некоторых священников он присутствует. Увы.

– Хорошо, сир. Тем более у меня самого уже были такие стычки по духовным вопросам.

– Хотя лезть с советами к воинам, обороняющим крепость, не зная характеристик пушек, не умея зарядить мушкет или пистоль, глупо и опасно.

– И здесь я вынужден согласиться с вами, сир.

– Благодарю вас, сир. Честь имею. Приятного вам аппетита.

Обменявшись лёгкими поклонами, мы разошлись, важные и величественные, словно две здоровенные каравеллы в узком проливе. Придворный этикет это не хухры-мухры. Собственно, я это уже говорил. Король со свитою питался в отдельной, специально для него благоустроенной комнате. Мы же засели в общем зале, где было довольно прилично, по сравнению с российскими кабаками. Впрочем, выпить и напиться любят везде, и это было, скорее, заслугой самого хозяина и его вышибал, проводивших фейсконтроль до и во время пития.

– Так, парни, – сказал я, когда был уже слегка навеселе,– как недавно сказал мне король, при любом дворцовом перевороте надо более низких по происхождению возвышать и приближать, дабы у короля были свои верные люди.