Записки актрисы - [18]
Весь факультет явился на суд Пороговой.
Видите ли, все ей дозволено!
Она оправдывала свою двойку по марксизму-ленинизму: не люблю, мол, Карла Маркса.
Сначала надо знать его, а потом любить или не любить! кричала ассистент преподавателя.
Саша перепугалась. Опустила голову, слушает внимательно. Вынесли строгий выговор. Но прошло немного времени, и она уселась внизу в киоске сигареты продавать, газировку. Торговала в очередь со старым дедом Ваней. Тот отпускал ее на важные, по ее разумению, предметы.
Что ты здесь делаешь, Саша? изумился как-то педагог.
Богатею, милые мои, кушать-то надо…
По двум спектаклям мы получили высокие оценки и были приняты в
Театр киноактера. В театр-то нас взяли, а ролей никаких, началась полоса застоя в нашей жизни. Саша, как штык, была с утра на репетиции, хоть и не занята в выпускаемых спектаклях:
"Молодая гвардия", "Три солдата", "Машенька"… Решила самостоятельно приготовить роль Любки Шевцовой. Я мизансцены показываю, за всех персонажей подыгрываю. Ее работа понравилась, но… Ведь фильм уже был. Зритель, конечно, покупал билеты на нас тех исполнителей, которых он знал по кино. Спектакль продолжал жизнь фильма "Молода гвардия" при полных аншлагах.
Новую Любу Шевцову зритель не очень-то жаловал.
И вот появляется в нашем театре знаменитый талантливый режиссер
Алексей Денисович Дикий, чтоб поставить спектакль по пьесе А.
Островского "Бедность не порок". Вывесили список назначенных на те или иные роли, и Саша, не увидев своей фамилии, выскочила вон, чтоб не показать своих слез. С издевкой над собой и судьбой она подала заявку на эпизодическую роль придурковатой старухи.
Таким образом она нашла способ, чтоб внимать Островскому и
Дикому. Репетиции для всех были чудом. Смотрели все и не занятые в спектакле: "Островского хотя бы послушать, и то радость". Саша зажглась спектаклем, влюбилась в Алексея
Денисовича, а уж своей старухой уложила всех наповал. Придумала говорить низким голосом, сначала завывая, с протяжкой: "А-а-а",
"а-га-а-а", потом отмахивать рукой несуществующего проказника, который якобы норовил ухватить ее сзади или из-за пазухи что-то вытащить…
Островский не нарушался, а зал хохотал. "А-а-э-кхэ, кхэ",и погрозит пальцем зрителям, когда те гудят от смеха. Постоит, посмотрит, подождет, пока утихнут… Иногда этот номер не проходил гудели долго. Тогда она садилась за стол. Сидит, степенно чай из блюдечка пьет, пока другие актеры "берут зал на себя", но перед своей репликой заготавливает "вступительную" краску: как прыснет, заквакает, изображая смех, аж чертям тошно.
Однажды вдруг замерла и стала глядеть, не моргая, на исполнител главной роли. Актер растерялся, подумал, что реплику забыл…
Тогда она внезапно схватила его за ботинок и, разогнувшись, снова смотрит на него. Зал реагировал бурно, актер ушел в глубь сцены, чтобы скрыть давящий его смех. Саша с удивлением и назиданием посмотрела на зал: дескать, в чем дело?
Боже сохрани, чтоб она помешала другим исполнителям или вышла за рамки спектакля. Режиссер одобрял эксперимент, и она резвилась, как хотела. А чего? У автора написано: придурковатая старушонка.
Мы были приятной массовочкой пели и танцевали в русских сарафанах вокруг невесты. Освободившись, поджидали Сашины проделки. Видавший виды Алексей Денисович Дикий смотрел на Сашу с изумлением. На ее выходки он не хохотал, как все, а, опустив глаза, размышлял. Наверное, о ее таланте. Но вот настал момент усомниться в отсутствии нечистой силы и проделок дьявола.
Известный кинорежиссер, как это иногда делалось, прочитал сценарий будущего фильма. Режиссер не Бог: поначалу и растерян бывает, не знает, с чего начать. А наши "гуси-лебеди" нагогочут, налопочут рождается атмосфера, жанр. Голодные к работе актеры и выслушают, и посоветуют, а то и предложат свою кандидатуру, хот бы на эпизод. Наши режиссеры, правда, охотнее приглашали на новый фильм уже известных.
Начинались кинопробы. Ох, кинопробы! Это особ статья.
Разрепетируешься, зажжешься, понапридумываешь, снимешься на пленку, а играть будет кто-то другой… По четвергам худсовет.
Смотрят, дымят, обсуждают и утверждают кого-то на роль. Помню, мне дали в этом фильме роль трактористки в эпизоде. Тут же с
Кубани полетела режиссура от мамы: "Доченька! Ты как к трактору подойдешь, губы не кусай. Перебирай себе запчасти с деловым видом, чтоб было видно, что ты знаешь трактор, как свои пять пальцев…" И вот четверг. Пробы смотрят творцы с "Мосфильма".
Саша беды не чуяла, была убеждена в том, что только она знает, какой должна быть Настя.
…И мы, и преподаватели вздохнули с облегчением, восхитившись точностью ее игры. Ассистент режиссера, искренне сожалея, как могла, подобрала слова и сообщила Саше об утверждении известной актрисы Стрелковой на роль Насти. Оказывается, за два дня до злополучного четверга та изъявила желание попробоваться на эту роль. Мы сидели недалеко от театра и от дома режиссера в квартире учительницы по танцу. Саша накинула пальто, вступила ногами в мужские ботинки и в мороз с непокрытой головой побежала к дому режиссера. Взбежала на четвертый этаж и позвонила в дверь. Открыла жена режиссера. Саша повисла на ней, потом сползла на пол, крикнула:
Нонну Викторовну Мордюкову уже и сейчас, при жизни, называют великой актрисой. Достаточно перечислить такие кинофильмы, как «Молодая гвардия», «Чужая родня», «Простая история», «Председатель», «Женитьба Бальзаминова», «Комиссар», «Бриллиантовая рука», «Русское поле», «Возврата нет», «Они сражались за Родину», «Инкогнито из Петербурга», «Родня», «Мама», и перед читателем сразу встанет галерея незабываемых женских образов, воплощенных с таким проникновением в суть характера и с таким блистательным мастерством, которые снискали актрисе поистине всенародную любовь и признание.
Нонна Мордюкова - не просто великая актриса, она символ русской женщины, сильной, жесткой, принципиальной и в то же время мягкой, внимательной, наполненной всепоглощающей любовью и самопожертвованием. Она - наша, настоящая. Другой такой актрисы никогда не было и не будет. Ей удавалось все: драматические, характерные роли и великолепные комедийные персонажи. Она говорила: "В кино все стараются скорей заплакать. Да плакать легче всего, ты попробуй засмеяться, чтобы зрительный зал попадал от хохота!" Когда читаешь эту книгу, кажется, слышишь ее голос.
«Пазл Горенштейна», который собрал для нас Юрий Векслер, отвечает на многие вопросы о «Достоевском XX века» и оставляет мучительное желание читать Горенштейна и о Горенштейне еще. В этой книге впервые в России публикуются документы, связанные с творческими отношениями Горенштейна и Андрея Тарковского, полемика с Григорием Померанцем и несколько эссе, статьи Ефима Эткинда и других авторов, интервью Джону Глэду, Виктору Ерофееву и т.д. Кроме того, в книгу включены воспоминания самого Фридриха Горенштейна, а также мемуары Андрея Кончаловского, Марка Розовского, Паолы Волковой и многих других.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Имя полковника Романа Романовича фон Раупаха (1870–1943), совершенно неизвестно широким кругам российских читателей и мало что скажет большинству историков-специалистов. Тем не менее, этому человеку, сыгравшему ключевую роль в организации побега генерала Лавра Корнилова из Быховской тюрьмы в ноябре 1917 г., Россия обязана возникновением Белого движения и всем последующим событиям своей непростой истории. Книга содержит во многом необычный и самостоятельный взгляд автора на Россию, а также анализ причин, которые привели ее к революционным изменениям в начале XX столетия. «Лик умирающего» — не просто мемуары о жизни и деятельности отдельного человека, это попытка проанализировать свою судьбу в контексте пережитых событий, понять их истоки, вскрыть первопричины тех социальных болезней, которые зрели в организме русского общества и привели к 1917 году, с последовавшими за ним общественно-политическими явлениями, изменившими почти до неузнаваемости складывавшийся веками образ Российского государства, психологию и менталитет его населения.
Это была сенсационная находка: в конце Второй мировой войны американский военный юрист Бенджамин Ференц обнаружил тщательно заархивированные подробные отчеты об убийствах, совершавшихся специальными командами – айнзацгруппами СС. Обнаруживший документы Бен Ференц стал главным обвинителем в судебном процессе в Нюрнберге, рассмотревшем самые массовые убийства в истории человечества. Представшим перед судом старшим офицерам СС были предъявлены обвинения в систематическом уничтожении более 1 млн человек, главным образом на оккупированной нацистами территории СССР.
Монография посвящена жизни берлинских семей среднего класса в 1933–1945 годы. Насколько семейная жизнь как «последняя крепость» испытала влияние национал-социализма, как нацистский режим стремился унифицировать и консолидировать общество, вторгнуться в самые приватные сферы человеческой жизни, почему современники считали свою жизнь «обычной», — на все эти вопросы автор дает ответы, основываясь прежде всего на первоисточниках: материалах берлинских архивов, воспоминаниях и интервью со старыми берлинцами.
Резонансные «нововзглядовские» колонки Новодворской за 1993-1994 годы. «Дело Новодворской» и уход из «Нового Взгляда». Посмертные отзывы и воспоминания. Официальная биография Новодворской. Библиография Новодворской за 1993-1994 годы.
О чем рассказал бы вам ветеринарный врач, если бы вы оказались с ним в неформальной обстановке за рюмочкой крепкого не чая? Если вы восхищаетесь необыкновенными рассказами и вкусным ироничным слогом Джеральда Даррелла, обожаете невыдуманные истории из жизни людей и животных, хотите заглянуть за кулисы одной из самых непростых и важных профессий – ветеринарного врача, – эта книга точно для вас! Веселые и грустные рассказы Алексея Анатольевича Калиновского о людях, с которыми ему довелось встречаться в жизни, о животных, которых ему посчастливилось лечить, и о невероятных ситуациях, которые случались в его ветеринарной практике, захватывают с первых строк и погружают в атмосферу доверительной беседы со старым другом! В формате PDF A4 сохранен издательский макет.