Записи и выписки - [9]
Интернационал Вишняк говорил, что при разгоне Учредительного собрания его пели и разгонявшие и разгоняемые.
Иммиграция Внутренний иммигрант — это значит карьерист.
Инстинкт «Я, конечно, не люблю ее, а тянусь все тем же своим инстинктом — давать счастье» (Дневник А. И. Ромма, РГАЛИ 1495, 1, 80).
Имя Консула 169 г. звали: Кв. Помпей Сенецион Росций Мурена Секст Юлий Фронтин Силий Дециан Гай Юлий Еврит Геркуланий Луций Вибулий Пий Августин Альпин Беллиций Соллерт Юлий Апр Дуцений Прокул Рутилиан Руфин Силий Валент Валерий Нигер Клавдий Фуск Сакса Урутиан Сосий Приск (Фридд, р. п. 114).
Имя А «своенравное прозванье» Настасьи Львовны, о котором Баратынский написал небесные стихи, было «Попинька». Ср. у Вяземского в эпиграмме: «Его не попинькой, а Пыпинькой зовут».
Имя А у молодого Уайльда была пьеса из жизни русских нигилистов, где действовали Царь Иван, Принц Петрович, Алексей Иванасьевич, Полковник Котемкин и Профессор Марфа.
Имя Прокофьев в детстве сказал матери: «Мама! я написал рапсодию-Листа». Федр озаглавливал свои стихи: «Эзоповых басен книга такая-то». А у Шенгели есть четверостишие под названием «Стихи Щипачева» (РГАЛИ): [26]
Инверсия (гистеросис): «И звуков и смятенья полн» — это не замечалось, пока Цветаева во французском переводе не переставила «… Смятения и звуков», и все выровнялось и побледнело, смятение сперва, звуки потом.
Инверсия (с В. Ляпуновым). «Видение» Тютчева начинается парадоксом; живая колесница мирозданья (целое!) катится в святилище небес (часть!). А кончается двусмысленностью: лишь Музы (подлежащее?) девственную душу (объект?) в пророческих тревожат боги снах: правильное осмысление — лишь в предпоследнем слове. Есть ли этот синтаксис — иконическое изображение непостижимости мира?
Инерция «Портрет портретыч», называл Серов свои рядовые работы. Доклад докладыч, Статья статьинишна.
Интенция Когда деструктивисты вместо статической «техники» писателя говорят об интенциональной «стратегии» писателя, он у них похож на Ленина, которому важнее была победа, чем истина.
Интересный Когда при мне говорили «интересная женщина», я не понимал. Мне объяснили: «Вот о Кирсанове ты ведь не скажешь: великий поэт, — ты скажешь: интересный поэт. Так и тут». Тогда я что-то понял. Кажется, теперь это словосочетание выходит из употребления.
«Историзм могли выдумать лишь те европейские нации, для которых история не была непрерывным кошмаром» — М. Элиаде.
Информация А. Н. Колмогоров любил Евтушенко больше, чем Вознесенского: информативнее. А Солженицына критиковал слева: за непрощение большевикам (Восп. об АНК, 4б 1 сл.).
Искусство «Любишь ли ты музыку?» — спросил Ребиков мужика. «Нет, барин, я непьющий» — ответил тот (Лет. 1916, 2, 178). Ср. разговор извозчика с Шаляпиным: «Чем занимаешься?» — «Пою». — «Да нет, чем занимаешься?» — итд
Искусство Текстология — убедительная подача последовательности зачеркнутых вариантов а, б, е. — это тоже не наука, а искусство: Томашевский владел им гениально, я бездарно, а иные даже не знают о его существовании. [27]
Искусство «Построить искусство легко просыпаться от сна» предлагал Хлебников (V.158).
«Испанцы суть умеренны и трезвы, выключая только простой народ. Также постоянны, искренни, глубокомысленны, горды, тщеславны, ленивы и сребролюбивы» (Ремизов, «Россия в письм.»). См. РУССКАЯ ДУША
Изъявление Ф. Ф. Кублицкий-Пиоттух «был человек неизъявительный и довольно робкий».
Игра «Чехов притворялся не-новатором, как другие притворяются новаторами».
История «Как же подданному знать мнение правительства, пока не наступила история?» (К. Прутков, «Проект…»).
История Эдисон предложил Эйнштейну свои тесты: сколько километров от Нью-Йорка до Нью-Орлеана, какова температура плавления иридия и пр. Эйнштейн сказал: «Не знаю, посмотрю в справочнике». Современной культуре нужна не память прошлого, а справочник, в котором можно найти прецеденты на все случаи будущего. Такой справочник пробовал сделать Тойнби.
История современная В школьную программу ее ввели при Наполеоне III. «Угодничество сделано предметом школьного изучения» (Дневник Гонкуров, окт. 1863).
Разговор с О. Роненом. «Гуманитарии боролись за свободу слова — и когда ее дали, то оказалось, что у них заготовлены впрок издания и Гумилева, и Клюева, и пр. Если бы юристы вот так же предложили конституцию и набор кодексов, а экономисты программу развития!» — Они и предложили, только в нескольких взаимоисключающих вариантах. — «Тогда, пожалуй, о филологах можно сказать то же самое…»
Каббала «Каббалпромстрой» — расшифровывается как «кабардино-балкарский».
Как таковое «Вы женщин любите? — Вы с похабством спрашиваете или без похабства? — Без похабства. — Если вы про товарищеские чувства — не знаю, что и ответить. Женщину как таковую я наблюдал мало» (А. Адалис, «Вступл. к эпохе», 65).
Качели Жаботинский взял себе псевдоним по недоразумению, думая, что Altalena — это подъемник, а оказалось — это качели.
Калоши в армии разрешалось носить только с полковничьего чина (восп. Милашевского). [28]
«Занимательная Греция» — своеобразная энциклопедия древнегреческой культуры, которая была тем зерном, из которого выросла вся новоевропейская и русская культура. В шести частях книги (с IX по II вв. до н.э.) рассматриваются и политика, и быт, и военное искусство, и философия, и театр, и поэзия — все в неразрывной связи друг с другом и с эпохой.
Первое посмертное собрание сочинений М. Л. Гаспарова (в шести томах) ставит своей задачей максимально полно передать многогранность его научных интересов и представить основные направления его деятельности. Гаспаров прежде всего знаменит своими античными штудиями, хотя сам он называл себя лишь «временно исполняющим обязанности филолога-классика в узком промежутке между теми, кто нас учил, и теми, кто пришел очень скоро после нас». Он также много занимался Средними веками и особенно много – переводил. Во втором томе собрания сочинений М.
До сих пор труд Геродота считался только источником исторических сведений, однако академик М. Л. Гаспаров утверждает, что Геродот интересен, в первую очередь, как писатель. Стремясь устранить недостатки ранее существовавших русских переводов, Гаспаров предлагает читателям не перевод, а пересказ, рассчитанный на восприятие читателя-неспециалиста.Этот пересказ истории Геродота академик М. Л. Гаспаров сделал, представляя себе, что пишет для школьников «так, как хотел бы рассказывать об этом собственным детям».
Михаил Леонович Гаспаров (1935–2005) – филолог-классик, литературовед, историк античной литературы и русской поэзии, переводчик античной, средневековой и новой поэзии и прозы. «Занимательная Греция» – своеобразная энциклопедия древнегреческой культуры, в шести частях этой увлекательной книги (с IX по 11 в. до н. э.) рассматриваются и политика, и быт, и военное искусство, и философия, и театр, и поэзия – все в неразрывной связи друг с другом и с эпохой.В книгу «Капитолийская волчица. Рим до цезарей» вошли истории об основании Вечного города на семи холмах, мудрости его законодателей, простоте нравов, самоотверженности граждан и доблести воинов.
У римлян не было такого обилия мифологических легенд, как у греков. Зато у них было очень много исторических легенд о героическом прошлом своего народа. Как всякий грек с детства слышал рассказы о Геракле, Эдипе, Тесее, Ахилле, так всякий римлянин — о Горациях и Куриациях, благородной Лукреции и бесстрашном Муции Сцеволе, о Фабриции и Катоне. Эти истории об основании Вечного города на семи холмах, мудрости его законодателей, простоте нравов, самоотверженности граждан и доблести воинов и легли в основу предлагаемой книги.
В книге представлены избранные статьи Михаила Леоновича Гаспарова.В этом сборнике три раздела. В первый, «О стихе», включено несколько статей о предметах, мало разработанных в нашем стиховедении, или о предметах, выходящих за пределы стиховедения в общую поэтику и лингвистику. Второй раздел, «О стихах», — это прежде всего упражнения по монографическому анализу отдельных стихотворений; жанр, модный в недавнее время. Третий раздел, «О поэтах», — это, за исключением первой заметки, статьи, писавшиеся как предисловия к изданиям стихов русских и латинских писателей.Статьи, вошедшие в этот сборник, писались на протяжении 25 лет.
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.