Запечатанное письмо - [98]
После десяти дней, проведенных в этой комнате, она уже с трудом заставляла себя встать раньше девяти. Она ни с кем не общалась, ничем не занималась, не получала почты. Она испытывала смутную вину за то, что в такой момент, когда много работы, возложила руководство типографией на самого серьезного работника, метранпажа Уилфреда Хэда, не говоря уже о том, что все заботы о новом журнале «Виктория мэгэзин» переложила на плечи Эмили Дэвис, но полная беспомощность парализовала ее. Несколько дней назад она прервала свое затворничество, как она называла это про себя, и вышла подышать свежим воздухом. И вдруг взгляд ее упал на афишку с надписью: «Шокирующие разоблачения первого дня дела Кодрингтона». С того дня она не читала газет, не смея даже подумать, что может там увидеть. Наверное, это трусость. Что ж, вероятно. Взяв себе имя Беннет, Фидо временно отказалась от всех своих принципов.
Если судебное разбирательство началось восьмого… наверняка теперь оно уже закончилось? Но чтобы это узнать, она должна купить газету, а при одной этой мысли у нее начинались спазмы в желудке.
Руки и ноги ее ослабели от столь долгого бездействия. Должно быть, вот так чувствуют себя аристократические бездельники, не выходящие за пределы Мейфэра и Белгравии. Фидо боялась заглянуть в парк, где могла встретить знакомых. Столица с трехмиллионным населением казалась ей маленькой деревней, здесь тебя на каждом шагу подстерегают случайные встречи. (Вроде той, что произошла в последний день августа на Фаррингдон-стрит. Две связанных судьбы разошлись на целых семь лет, после чего внезапно снова столкнулись.)
Фидо вспоминала и свое первое случайное знакомство с Хелен Кодрингтон, состоявшееся уже десять лет назад; тогда она увидела ее сидящей на скале и плачущей. Был ли у нее в тот момент выбор? Фидо могла спокойно пройти мимо, сделав вид, что не заметила слез, заливающих это маленькое прелестное личико; могла ничего не сказать, даже обычной вежливой фразы: «Я могу вам помочь?» Но подобное равнодушие не было ей свойственно ни теперь, когда серьезная работа и политическая борьба закалили ее, ни тогда, когда ей было всего девятнадцать лет. Так что, вероятно, наш характер определяет нашу судьбу. А от судьбы не убежишь.
Но даже ради того, чтобы избавить себя от разных неприятностей, действительно хотела бы Фидо иметь такой характер, чтобы равнодушно пройти мимо расстроенной незнакомки, опасаясь оказаться замешанной в какое-то дело? Вряд ли. Какой скучной и заурядной была бы тогда жизнь. Жизнь без риска.
Раздался стук в дверь, и она вскочила.
— Мисс Беннет!
— Войдите.
— Вам телеграмма, — сказала девушка и протянула ей узкую полоску бумаги, сложенную вдвое.
Оставшись одна, Фидо попыталась успокоиться, выровнять дыхание. Единственный человек, которому она на всякий случай сообщила свой адрес, — это Бриджет Малкаи из типографии. «Пожалуйста, приезжайте немедленно. Б. М.».
Она взяла кеб до Блумсбери и, приехав, застала типографию в ужасающем положении. Грейт-Корэм-стрит была забита кашляющими и рыдающими работницами. Глухонемая мисс Дженнингс неподвижно стояла у кромки тротуара, у нее из глаз потоком лились слезы.
— Что случилось? — в тревоге спросила Фидо у другой работницы, которая согнулась от приступа кашля у дверей типографии.
Стоящая рядом девушка что-то хрипло произнесла. Фидо показалось, что она сказала «умираю».
— Что-что?
— Кайен. Кайенский перец, мадам, весь пол им засыпан.
Вызывающий удушье перец не только на полу, он и в машинах, и в литерных гнездах. Как просто, но как эффективно! Горло ее судорожно сжалось. Она заметила на стене надпись красной краской: «Здесь дурно пахнет».
— Вы вызвали полицию? — спросила она мистера Хэда, у которого покраснело от кашля лицо.
— Конечно, — коротко ответил он.
Сотрясаясь от приступов кашля, она пробралась к своему кабинету, где Бриджет Малкаи с лицом, замотанным шарфом, как у служанки гарема, мыла пол.
Фидо в изнеможении упала на стул, дрожа под своим плащом.
— Мы уже ветераны таких саботажей, мисс Малкаи, не так ли? — Она хотела подбодрить работницу, но фраза прозвучала жалко.
— Это не саботаж, а настоящая война. — Ирландский акцент женщины усилился от волнения. — У бедных девушек, которые первыми пришли сегодня, ожог гортани.
— Это все из-за меня, — пробормотала Фидо.
— Ну что вы, мадам!
— Я не должна была уходить. Они хотели навредить именно мне. — Она с трудом заставила себя говорить. — Это нападение направлено не только против найма женщин на работу. Эта надпись на стене…
— Ее, наверное, уже соскребли, — угрюмо произнесла Бриджет.
Фидо покачала головой:
— Вы не хуже меня знаете, что она намекает на мое имя, связанное с этим громким разводом.
Лицо мисс Малкаи осталось невозмутимым.
— Я уже сказала девушкам, что считаю Кеттла соучастником нападения.
— Вы про мистера Кеттла? Нашего верстальщика?! — испуганно воскликнула Фидо.
— Вчера утром он неожиданно прислал извещение о своем увольнении. И окна не разбиты, значит, у бандитов были ключи!
Фидо закрыла лицо ладонями. Она долго сидела так, собираясь с силами, затем выпрямилась. На губах чувствовался жгучий вкус перца. Возможно ли, чтобы Кеттл впустил сюда их врагов? Она подозревала его в махинациях со счетами, но не больше того. Но если он… Значит, она не слишком-то хорошо разбирается в людях.
В этом великолепном романе сплелись воедино нездоровая жажда сенсаций и истинная вера в ЧУДО! Ирландия середины XIX века. Внимание общественности привлечено к одиннадцатилетней девочке, которая вот уже четыре месяца обходится без еды, но чувствует себя живой и здоровой. В глухую ирландскую деревушку со всего света стекаются желающие поглазеть на чудо. Что на самом деле служит ей пищей для тела и души? Что это – чудо или кто-то манипулирует ребенком, чтобы погубить его? Впервые на русском языке от автора знаменитого романа «Комната»!
Книга, которая невероятно актуальна сегодня. Эмма Донохью рассказывает о страшной эпидемии, поразившей Европу в ХХ веке. В Ирландии, обескровленной войной, эпидемия «испанки» не сбавляет оборотов – в госпитале в центре Дублина не хватает докторов и сестер, а больные все прибывают. Под удар попадают и те, кому вынести его сложнее других – будущие матери на поздних сроках беременности. Медсестра Пауэр делает все, что в ее силах, чтобы спасти рожениц и помочь появиться новой жизни. В канун Дня Всех Святых в ее маленькое царство вступают еще две необыкновенные женщины – молоденькая волонтерка Брэйди Суини и доктор Кейтлин Линн, суфражистка, которая, по слухам скрывается от полиции из-за участия в восстании.
Действие романа происходит в Лондоне в середине восемнадцатого века. Жизнь Мэри Сондерс, девочки из бедной семьи, сера и безрадостна. Ее невинное желание иметь хоть что-нибудь яркое — например, красную ленту — приводит к необратимым последствиям. В совсем еще юном возрасте Мэри становится проституткой и неожиданно узнает, что такое настоящая свобода, недоступная добродетельным женщинам. И все же опасность, которой она подвергается, заставляет девушку искать прибежища в небольшом городке Монмуте. Мэри становится служанкой, а затем и помощницей швеи в семье Джонс.
Пятилетний Джек всю свою жизнь провел в одной комнате. Эта комната была целым миром для него и тюрьмой для его матери, в которой она томилась вот уже семь лет. Здесь они играли, читали книги, смотрели телевизор. Джек думал, что все, что он видит на экране, — лишь фантазия и за пределами комнаты не существует ничего, только бесконечный космос. Но его мать знала, что их обитель — это звуконепроницаемый сарай на заднем дворе сумасшедшего маньяка. Она смогла обеспечить сыну полноценное развитие, но Джек рос, и вместе с ним росло его любопытство.
Салиас-де-Турнемир (граф Евгений Андреевич, родился в 1842 году) — романист, сын известной писательницы, писавшей под псевдонимом Евгения Тур. В 1862 году уехал за границу, где написал ряд рассказов и повестей; посетив Испанию, описал свое путешествие по ней. Вернувшись в Россию, он выступал в качестве защитника по уголовным делам в тульском окружном суде, потом состоял при тамбовском губернаторе чиновником по особым поручениям, помощником секретаря статистического комитета и редактором «Тамбовских Губернских Ведомостей».
В книгу вошли незаслуженно забытые исторические произведения известного писателя XIX века Е. А. Салиаса. Это роман «Самозванец», рассказ «Пандурочка» и повесть «Француз».
Екатерининская эпоха привлекала и привлекает к себе внимание историков, романистов, художников. В ней особенно ярко и причудливо переплелись характерные черты восемнадцатого столетия — широкие государственные замыслы и фаворитизм, расцвет наук и искусств и придворные интриги. Это было время изуверств Салтычихи и подвигов Румянцева и Суворова, время буйной стихии Пугачёвщины…
Он был рабом. Гладиатором.Одним из тех, чьи тела рвут когти, кромсают зубы, пронзают рога обезумевших зверей.Одним из тех, чьи жизни зависят от прихоти разгоряченной кровью толпы.Как зверь, загнанный в угол, он рванулся к свободе. Несмотря ни на что.Он принес в жертву все: любовь, сострадание, друзей, саму жизнь.И тысячи пошли за ним. И среди них были не только воины. Среди них были прекрасные женщины.Разделившие его судьбу. Его дикую страсть, его безумный порыв.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.