Запахи в жизни зверей - [4]

Чтобы лучше знать, как относятся звери к различным запахам, мы с Аней раздобывали все новые и новые пахучие вещества. Особенно нас интересовали меркаптаны — обширная группа содержащих серу веществ с очень сильными неприятными запахами. За ними я отправился в Москву. Поездка оказалась памятной.

Хождение по мукам. Милые женщины из института органической химии добротно упаковали мне склянки с меркаптанами. Я вышел из подъезда, небрежно помахивая свертком, сел в троллейбус и поехал в главк. Минут через пять мой нос почувствовал знакомый противный запах. Да, конечно, это был меркаптан… Украдкой от пассажиров я мимолетно понюхал коробку. Сомнения исчезли. Пролез, окаянный!

Окинув взором пассажиров, я заметил, что некоторые из них нервозно покручивали головами и подозрительно принюхивались. Я понял: надо бежать. Протиснулся к выходу и юркнул в открывшуюся дверь троллейбуса. Вступив на землю, глубоко вдохнул свежего воздуха и стал соображать, что же можно предпринять в создавшейся ситуации. Идея! Куплю полиэтиленовый пакет, засуну в него коробку и наглухо, «железно» завяжу.

Купив пару полиэтиленовых мешочков и моток рыбацкой сверхпрочной бечевки, я нашел укромные задворки и принялся за вторичную упаковку злополучного свертка. «Полиэтилен не пропускает воду, а значит, и запах», — думал я. Съездив на вокзал, я сдал сверток в камеру хранения.

Через 3 часа, подходя к камере хранения, я почувствовал знакомый противный запах. «Получу и выкину, — мрачно решил я. — Хватит». Но это оказалось свыше моих сил: столько усилий, времени было потрачено, чтобы достать эти меркаптаны. Отчаяние подсказало выход: я купил несколько воздушных шаров, спустил из них воздух и, распаковав сверток, позасовывал склянки в эти резиновые мешочки. Затем рысью отправился в вагон и, таясь от людского глаза, глубоко закопал сверток в уголь, который хранился в нише тамбура.

Так меркаптаны доехали до нашего города. Самое обидное, что они не имели особого успеха у зверей и потому — перспектив для использования в приманках.

Львы не едят свинины. В популярных журналах нередко можно видеть снимки мирной совместной жизни лисицы с зайцем, кошки с мышью, кота с цыплятами и т. д. Бывает. Но агрессивная реакция хищника на запах жертвы является врожденной, и если ее удается затормозить совместным содержанием, то ненадежно и большей частью ненадолго. Вполне ручной волк, когда воспитательница пришла к нему в бараньем тулупе, впился в него зубами.

Но запах запаху рознь: не всякая жертва вызывает аппетит у хищника. Львы и леопарды в Крюгеровском национальном парке водяных козлов предпочитают другим копытным. В Семиречье тигр из домашних животных чаще всего нападал на верблюдов. Жившие в неволе львы не ели свинины. Голодные собаки охотнее едят полевок и хомяков, чем лесных мышей, а особенно домовых. Серых крыс-пасюков собаки плохо едят даже в вареном виде.

Однако запах тела, обусловленный сильно развитыми пахучими железами, не предохраняет ондатру, бобра, кабаргу от нападения. Например, ондатра поедается 24 видами хищников. То же самое и с выхухолью, но ее иной раз задавят, а не едят. Домашняя свинья, известная всеядностью, тоже не ела их. Землероек звери семейства псовых душат, но поедают лишь при очень сильном голоде. Исключением служит енотовидная собака: она ест. Не гнушаются землеройками ласки и горностаи да и другие звери семейства куньих. Кротов хищники тоже не любят за запах, но меньше, чем землероек. Ласка, жившая в неволе, поедала кротовое мясо с такой же жадностью, как и воробьев.

Запах жертвы не всегда влечет за собой агрессию хищника. Например, во время стихийных бедствий, на охотничьих облавах, при совместном обитании в одной норе (нехорошо обижать соседей!), при наличии у жертв силы и средств защиты, достаточных для отпора. На маленьком островке во время разлива обитали три лисицы, хорь и шесть зайцев. И только один из зайцев был разорван.

Белые медведи предпочитают «не связываться» с моржами, но охотно едят убитых охотниками. Медведи бурые избегают зубров, обходят лосей во время гона, когда те бывают агрессивны. Некоторые куньи, например ласки, очень любят запах лошадиного пота, иногда забираются в гриву лошадям. Куски лошадиного потника охотники употребляют в качестве приманки.

Трепетная лань игнорирует медведя. Любопытно, что вновь поселившиеся виды первое время не подвергаются нападениям хищников. Волки и медведи не трогают коров и овец, завезенных на север в такие места, где их раньше не было. Шакалы, лисицы и норки не обижают акклиматизированную нутрию, а лисицы — бобров. Но это до поры до времени. Однако труп мамонта песцы начинают поедать сразу же, хотя он для них теперь тоже «новый вид».

Среди потенциальных жертв (кандидатов в зубы хищнику), как ни странно, зачастую нет панической реакции на запах хищников, он не вызывает даже видимого беспокойства у них. Многие натуралисты наблюдали, как кабан спокойно пасется недалеко от волков, серны — рядом с медведем, зебры и газели — возле стаи львов.

— А вот другая группа фактов. В районе медвежьей берлоги редко встречаются следы косуль и изюбрей. Это служит приметой при отыскании спящего медведя. Однако известен случай, когда зимне-весеннее стойбище лосей было в непосредственной близости от берлоги. Мышей запах медведя не устрашает: часто они проникают в берлоги и у спящего медведя выстригают целые дорожки в его шерсти, которую употребляют на гнезда.