Запах - [2]

Наваждение окончилось, когда девочка, вырвала руку, одёрнула красную юбочку и, протиснувшись между мальчиком и забором, стала медленно удаляться. Он стоял ещё некоторое время, как парализованный, не в силах сдвинуться с места. Правая рука автоматически опустилась в шортики. Он не мог больше сдержаться и стал растирать свою плоть, которая тянула и знобила, прося о помощи. С тех пор этот запах, дурманящий запах руки соседской девочки, время от времени появлялся в его жизни и тогда он, отрешался от всего реального мира, погружаясь в магическое и необъяснимое блаженство ирреального состояния.

Девочка вскоре переехала жить к бабушке, и во дворе не появлялась. Он пошёл в школу и забыл о случившемся. В школе шла обычная суета и возня. Девчонки не интересовали его. И ощущение томящейся тяжести в паху не беспокоило.

Но однажды… он взял её ладошку. И потянул к своему лицу. Он держал влажную руку девочки около самого носа и пытался вдохнуть её аромат. Что это было? Полынь? Корица? Пот? Мальчик боялся открыть глаза. Открыв, спугнуть видение запаха. Он пытался продлить сон. Хотелось ощущать этот запах. Запах ковыряющий подкорку и дёргающий плоть. Он снова и снова вызывал его. И горячая волна снова окутывала, как тогда… много лет назад… в пыльном дворе его детства.

Он носился с воспоминанием этого запаха, боясь его растерять. Стало казаться, что он забывает его. И, раздумав немного, решил поискать ускользающий из памяти запах. Мальчик твёрдо помнил, что искать его нужно в руках. В женских, вернее, девичьих ладошках. Именно они дадут питание его вожделению. Одноклассницы к тому времени вытянулись. И превратились в молоденьких газелей. Они носились по коридорам школы, всё ещё по–детски вереща. Но многие бросали многозначительные взгляды на мальчишек, заигрывая с ними, привлекая внимание к своим появившимся женским прелестям. Он с интересом заметил, как у некоторых появились грудки. У одних они торчали острыми пупырышками из–под тонких блузочек, словно бородавки на гладкой поверхности. У других, более полненьких, выросшие припухлости выпирали мясистыми горками, вызывая желание их потрогать. Он любил рассматривать девчачьи спины. Сидя на последней парте, он порою забывал про урок, увлекшись своим любимым занятием. Он видел, как через прозрачные нейлоновые блузки, просматривались полоски бюстгальтеров. Они врезались в тело девочек, чётко прорисовываясь через ткань. Иногда мальчик представлял, как расстёгивает лифчик и проводит рукой по спине одной из тех, кого видел перед собой. Рука скользила по спине и медленно переходила под мышками вперёд. Воображение усыпляло, но того эффекта, которое он испытал, когда почувствовал запах руки соседской девочки, не возникало.

Мальчик стал волноваться. Запах ускользал. Ему так не хватало его. Этот дурман необходимо было возродить. Срочно. Найти его. Уловить. Впитать. И запомнить. И держать. Чтобы снова провалиться в чёрную пущу, где красными пятнами кружились звёзды. Звёзды с желтыми хвостами. Они жгли его и холодили одновременно. Он падал вниз, будто на качелях–лодочках, в городском саду. Душа ухала в пятки. И снова взлетала, когда лодочки взмывали ввысь. Он перестал учить уроки. Разговаривать с дружками. Ему не давал покоя запах. Который нужно было найти.

Наконец, он решился. Это была миленькая девочка из его класса. Тонкая стройная фигурка, длинные ноги, красивые кисти рук. Именно они притягивали его внимание.

— Да… эти руки обязательно должны пахнуть, — думал он.

Однажды он предложил девочке проводить её домой. Она согласилась. После школы они безмолвно шли по улице. Ему нечего было сказать. Да и не хотелось говорить. Сама по себе девочка не манила его. Он ждал лишь момента, когда сможет взять её руки в свои. И понюхать. Около подъезда, он протянул ей портфель, который нёс всю дорогу. Одной рукой она перехватила сумку, другую протянула ему.

— Спасибо, — вяло проговорила она, держа ладошку для пожатия.

Он сглотнул слюну. Девочка хмыкнула, собираясь, видимо, уходить. Но он успел схватить её руку и, чуть пожав длинные и холодные пальцы, не выдержав, потянул их к лицу. Испугавшись, она дёрнулась, желая вырвать свою руку из его крепких пальцев. Но он изо всех сил сжимал её и тянул. Когда рука девочки почти коснулась его лица, из сжатого кулака мальчика едва торчали кончики пальцев. Он потянул носом, вдохнув всей силой своих лёгких… но ничего, кроме остатков яблочного мыла, ему услышать не удалось. Девочка, наконец, вырвала свою руку и с криком «Идиот» побежала домой. Ночью он покрылся испариной. Липкость проступала из всех пор, вызывая брезгливость. В душе поселился страх. Страх, что найти потерянный запах будет не так просто. Он понял, что не каждая девичья рука пахнет так, как пахла пухленькая ручка, с обкусанными ноготками.

Мальчик перестал остерегаться. Он использовал любую возможность, чтобы схватить чью–то ладонь и поднести к лицу. Его ожидания рассыпались, наткнувшись на чужие запахи. Это были запахи пыли, запахи только что съеденного персика, или запах лака, которым покрыли ногти. Он отчаялся. И понял, что помочь ему может только одна. Та, чьи руки пахли этим сладким. Приторным. Дурманящим запахом. Запахом, заставляющим терять рассудок.