Запах разума - [13]

Главный мне грит: «Серёга, на вас надеется страна!» — поэл? На нас надеется страна, ясен пень! Мы не подведём. Я жить начал на полную катушку здесь, на «Игле».

Всё-таки до этого почти не жил. Сейчас понимаю так, что готовился к этому… к подвигу.

На гражданке я уж точно не жил ни фига. Когда Динька Багров распинался про своего папаню, как папаня ему объяснял то и сё, про армейку там, про долг, я только потихоньку позавидовал. Потому что мой мне если чего объяснял, то только когда я ещё в пелёнки ссался. А потом он совсем спился, в хламину. И когда я уходил служить, он уже был просто вошь, а не человек — и маманя на него орала целыми днями, совершенно без толку. Но я про это, ясно, не распространялся, потому что не ихнее это дело. Только психологам пришлось, потому что в ихних анкетах были такие вопросы в лоб, а мне велели писать только чистую правду.

Эти анкеты составлял, конечно, какой-то озабоченный хрен. Потому что кому какое дело, чего там я боюсь, сколько пью — не так я много и пью! — на что дрочу и от чего стояк бывает. Я смерть не люблю про такое говорить. Кому-нибудь скажешь, а он потом будет тебя всю жизнь тыкать. Стыдоба. Ну, к ляду. Здоровый, не курю — и не курил никогда. Спортсмен. Годен. Какие ещё вопросы-то?

Но у психологов — медицинская тайна, поэл? Мне им пришлось всё это расписать, в смысле — птички-галочки нарисовать. Неприятно, что у них такое досье на меня образовалось, но они, вроде, не имеют права об этом трепаться направо и налево. Секретность.

А главный мне грит: «Вам нужны основательнейшие тренировки. Возможно, именно вы — десант нового поколения, будущее армии». И я это так понимаю, что нас могут потом и с гражданки высвистнуть, если что. Тренировать молодняк или воевать где-нибудь там — чем чёрт не шутит.

Показать всем этим уродам козью морду. Расслабились у себя в Пентагоне, блин!

И я тренировался.

ТПортал, он… тяжело, в общем.

Мужики любят про него потрепаться, мол, такой он и сякой он… Маются всякой хреновиной. Работа есть работа, в армии — тем более. Мы — испытатели. Дисциплина — всё. Сказано: «Иди через портал», — и идёшь. Делали учёные люди, для важных вещей делали, так что и рассуждать нечего.

Только тяжело. Но это уже не ихняя забота.

Главное дело — у меня от него как-то крыша едет. Как будто меня кто стирает резинкой, а потом я постепенно снова вырисовываюсь. Медленно, блин! Когда первый раз прошёл, стою, зенками хлопаю, а в башке пусто. Совсем пусто, аж звенит. Мужиков тошнит, рвёт — а я как новенький, но гляжу вокруг, будто только что народился, и не могу сообразить, что это за хрень и как она называется. Мее-едленно, противно вспоминается: «вертолёт», «дерево» — а которое из них что — это уже, блин, в следующем раунде! А главное, на собственную руку смотришь, на ладонь — а она стрёмная какая-то, как чужая, как морская звезда какая, прямо к тебе приделанная… Грудники орут, я видел, если лапчонками машут перед мордочкой — я теперь знаю, почему. Фигня какая-то из тебя растёт, а зачем — сходу и не сообразишь…

А медик тут же грит: «Вы — Сергей Калюжный, да?» — и мне сразу стало легче. Угу, я — Сергей. Это не фигня, это грабки мои. Вот осина растёт, вот плиты бетонные, вот автоматчики. Всё встало на место, слава богу. Потом уже в вертолёте меня обвешали датчиками, расспрашивали, какой год, да какой месяц, да как называется то и сё — я отвечал, приятно было, что помню. Только чувствовал себя малость оглушённым. Знаете, как если в нокдаун закатают так, что искры из глаз — и некоторое время ты будто не в себе чуток.

Тренировки… Хреноватый из меня выходит десантник, если после переброски я стою-скучаю, как ошизденевший вконец. И, главное, как тренироваться — не очень понятно.

Ну чё… я качался. Тут почти все качаются, когда есть свободная минута. Но мужики говорят, что физподготовка не очень-то помогает. Иначе Саня, у которого физподготовка гораздо лучше моей, не блевал бы после каждого перехода. С другой стороны, у Диньки физподготовка совсем плохая, а переход на него, вроде бы, почти не действует. Загадка.

Поэтому я занимался физподготовкой, но думал, что тут надо что-то другое. Подозреваю, что моей подготовкой занимались во сне… я слыхал про обучение во сне. Только мне ничего не сказали, я, видно, не должен был знать, что меня натаскивают, пока я сплю. А лучше бы сказали, блин, потому что в первый раз я чуть не обоссался, ей-богу.

После того как прошёл портал, после всех процедур, после всего — вырубился без задних ног. И вижу, очень реально, как живое: стою на какой-то горе — не горе, а, наверное, на бруствере из коричневых плит — и смотрю вроде как в бинокль. А в бинокль видно, как к этому брустверу по выжженному полю ползут танки, только пушки у них тонкие и опущены вниз под углом, а вся броня — пластинками. И вот, будто, эти танки подползают ближе — и тут я гляжу: ё! ноги ж у них! Точно же, загребающие волосатые лапы! Никаких гусениц, ничего! А они вдруг как дадут! Не из хоботов, блин, а откуда-то сзади у них поднялись такие… типа хвостов — и из этих хвостов они как врежут! Какие-то кипящие струи это были, от них прямо камень вскипал, и гляжу — оно летит мне в лицо прямо! И тут машинный голос, вроде как женский, говорит: «Встать! Это сон!»