Запах мысли - [4]

- Второй вопрос – подготовка тезисов докладов к научной конференции в Харьковском университете. Оксана Дмитриевна, вы готовы доложить?

- Разумеется, Николай Тарасович, разумеется, — несколько рассеянно откликнулась она, сосредоточенно роясь в своем портфельчике.

- Оксана Дмитриевна! Ткачук! Оставьте, пожалуйста, свой портфель в покое, в ближайшие полчаса он вам не понадобится, — неожиданно жестко отреагировал Хоменко.

- Но, Николай Тарасович… — начала она.

- Вы меня хорошо слышите? — нехорошим тоном поинтересовался завкафедрой.

Ткачук что-то очень тихо пробурчала, но портфельчик отставила. Однако у Хоменко прорезался абсолютный слух:

- Оксана Дмитриевна, вы хотите что-то возразить? — в голосе возникли иезуитские интонации.

Ткачук молчала. Хоменко выдержал паузу и продолжил:

— Что-то я вас не расслышал…

— Нет, нет, Николай Тарасович, я все поняла…

Завкафедрой встал, прошелся по преподавательской до двери, зачем-то открыл ее, выглянул в коридор, никого не обнаружив, закрыл и вернулся к своему месту. Но садиться не стал. Покачался с пяток на носки, и разразился длиннющей нотацией, смысл которой сводился к тезису: «Коллеги должны с уважением относиться друг к другу».

Опять параноический синдром после запоя… Давно такого с ним не наблюдалось, вроде осенью последний раз было… А ведь допьется когда-нибудь до белой горячки…

Я, придурок, тоже хорош, какие планы на его счет строил! Докторскую ему помогал клепать! Столько времени потратил! Хорошо хоть ума хватило только свои старые наработки подсунуть. Так он и на них умудрился защититься! Хотя сейчас чему удивляться…

Ведь уже тогда его скотство проявлялось, куда я смотрел? Все рассчитывал, что меня не коснется? Но кто ж знал в то время, что его так скукожит… Знал бы прикуп, жил бы в Сочи…

Но каков лицедей! Хорошо поет, собака, Убедительно поет! Как ведет свою партию… И не сфальшивит! Любо-дорого посмотреть! Не знал бы его, поверил бы в искренность…

А чем же от него пахнет-то? Ну, раздражением и горелой электроизоляцией понятно, без них не обойдется, недоволен… А вот этого запашка еще не было – канализацией, что ли, завоняло? Ну и мерзость! И как интенсивно смердит! Лицемер. Похоже, не играет… Или так в роль вошел?.. Или прогрессирует?

Докладывать результаты научно-исследовательской работы Валентина Николаевна взялась сама. Обстоятельно, не торопясь, как и пристало доктору наук, прекрасно поставленным голосом она повествовала о выполненном этапе. Актуальность Игорь выслушал в пол-уха, уж слишком хорошо ему была знакома тематика. Но дальнейшее его увлекло. Коллектив сумел найти интересный ракурс в, казалось бы, безнадежно заезженной теме. Предложенный в НИР методический аппарат открывал весьма привлекательную перспективу, и воображение у Игоря взыграло. Доклад для него зазвучал, как увлекательнейший детектив, в некоторые моменты даже подмывало по-ребячески воскликнуть: «А я знаю, что будет дальше!». Однако логика исследования совершала неожиданный кульбит и уводила в совершенно не предсказуемую сторону. Игорь был в восторге, отдавая должное неординарному мышлению и фантазии авторов.

Ай, молодцы! Во Валентина выдала! Если хорошо покрутить, то можно запросто докторскую сделать! Да не одну! Конечно, кое-какие шероховатости есть, например, допущения слабо обоснованы, а точнее вообще не обоснованы… Но это мелочи, особой сложности не представляющие.

А какая возможна реализация! Сказка! Мечта любого исследователя! Даже при небольшом финансировании эффект от внедрения будет потрясающим!

Как оказалось, далеко не все разделяли эйфорию Игоря. После доклада посыпались вопросы, из которых явно вытекало: поняли не все и не всё. Или сделали вид. А прозвучавший в вопросе-выступлении скепсис кафедрального профессора вызвал у Игоря что-то сродни недоумению.

Диссонансом прозвучало и выступление рецензента. После первых минут его спича Игорь понял: тот то ли не разобрался — не дошло, то ли шеф дал своему заму установку – топить, и теперь он ее отрабатывал добросовестнейшим образом. Поставленным преподавательским голосом Владимир Сергеевич разносил все в пух и прах, звучали сплошные «не»: неактуально, нет новизны, нет практического приложения, нет авторского вклада — одна сплошная компиляция. Вывод прозвучал безапелляционно: отчет представлять заказчику в таком виде нельзя, а потому кафедре следует напрячься и в кратчайшие сроки сварганить что-то более удобоваримое.

Кипя от возмущения, Игорь не сразу собрался с мыслями. Набросав на листочке тезисы, он ринулся в бой. Даже невооруженным глазом было видно, что Хоменко крайне не хочется дать ему выступить. Тот кивал, благодушно улыбаясь, дескать, да-да, вижу, потерпите немного, и всячески оттягивал этот момент, видимо, надеясь, что Игорь перекипит. Но не предоставить слово профессору все же не решился.

Возмущенный Игорь в выражениях себя не стеснял, от обычно рафинированной речи остались ошметки. В первую очередь досталось рецензенту. Игорь его обвинил в незнании предметной области, поверхностности при изучении отчета, ретроградстве, косности мышления и еще полудюжине смертных грехов. Не осталась без внимания и «группа поддержки» - откровенных прихвостней завкафедрой. Назревал скандал.