Западня - [5]

— И сколько времени я буду… такая?

— Не скажу определенно. Тут важны соотношения псевдоплоти с некоторыми другими факторами, о которых никто не знает ничего определенного. Думаю, за каждые две недели молодости вы расплатитесь тремя годами жизни.

— Хуже, чем я думала, — вздохнула она, снова бросая взгляд на зеркало. Затем в нерешительности повернулась.

— Я всегда знала: Бёрлингэм — мой, даже тогда, когда я не была красива… Сейчас я не уверена в этом…

Нет, человек, с которым она имела дело, не должен быть Бёрлингэмом, — подумал Жэдивер. На время сверх ожидания она стала красавицей, Но ирония судьбы заключалась в том, что почти каждый робот затмевал ее временную красоту. Она ревновала к машинам, которые даже не сознавали, как они выглядят.

С остальными четырьмя, даже с Бёрлингэмом, было проще. Но к концу дня Жэдивер сильно устал.

Он еще не вполне пришел в себя после болезни. И его искусственная кожа, что бы они там ни говорили, не срослась еще целиком с телом. Она чесалась.

— Соблюдайте инструкции, — сказал он и вышел.

Теперь после проверки Коббера, когда ему сказали, что никакие чертовы шпионские приспособления не вживлены в него хирургическим путем, следовало поразмыслить о происшедшем.

Вскоре Жэдивер входил в свою квартиру. Кресло развернулось и поспешило ему навстречу. Погрузившись в его глубокие объятия, он потребовал еду. Насытившись, слегка вздремнул. А когда проснулся, значительно посвежевший, понял, что откладывать мысли о случившемся с ним больше нельзя. Весьма внушительный гонорар от Бёрлингэма вселял уверенность в завтрашнем дне. Теперь экономических проблем для него не существовало почти на целый месяц.

Возможно — кто-то пытался его убить и потерпел неудачу. Если так — он не прибегнет к помощи полиции, а найдет и расправится с врагом сам. Впрочем, расследование можно было начать тотчас.

Пройдя к автомат-ванне, он стал ее осматривать. Нет, это была уже не та, испортившаяся. Ее сияли и заменили. А помочь добраться до истины могло только исследование истинной виновницы его мук.

Новая автомат-ванна во всем походила на старую: небольшой комплект предметов, выглядевший довольно декоративно в комнатной планировке: не настолько высокий, чтобы в нем мог поместиться стоящий мужчина, и недостаточно длинный, чтобы можно было лечь и вытянуться. Механизм был опечатан. Атомный запал совершенно исключал возможность проникнуть внутрь.

Жэдивер осмотрел механизм снаружи и не нашел ничего подозрительного. В ответ на человеческий голос все выполнялось с автоматической четкостью.

Следовало все-таки разобраться в случившемся.

…Отвечал обычный красавчик-робот:

— Предназначен для жилых комнат. Инкорпорейтед. Чем могу служить?

— Прошу информацию, — сказал он, — о комплекте ванны-автомата.

— Цель? Покупка новой или замена старой?

— Мне нужно узнать подробнее о ремонте.

— У нас нет специального ремонтного отдела — еще никогда ничто не приходило в негодность.

— Возможно. Но моя нуждается в замене.

— Испорченные части — результат износа. Так как у нас никогда ничто не изнашивается, то нет необходимости и в замене. Изредка автомат-ваннам причиняется ущерб, но тогда они перестают работать совсем, даже если ущерб — незначителен. Их надо заменять.

Как раз то, что он и предполагал. Но следовало убедиться окончательно.

— Произошло нечто подобное, — неопределенным тоном сказал Жэдивер. — Предположим, неприятный инцидент с автомат-ванной. Есть ли у нее сигнальная система, которая указывает, что где-то что-то неисправно?

Робот, как и полагалось, оставался невозмутимо уравновешенным.

— Вопрос указывает на то, что вы находитесь в заблуждении. В соответствии с нашей статистикой, в восьмиста сорока миллионах установок на всех обитаемых планетах Солнечной системы еще никогда не случалось поломок. Автомат-ванна снабжена небольшим атомным двигателем и никаким образом не связана с внешними источниками энергии. Правда, есть соединения с водопроводной системой, но они не пригодны для передачи сигналов. Отвечаю на ваш вопрос в более узком смысле — нет никакой сигнальной системы тревоги, местной или общей, ни какого-либо иного приспособления для связи с внешним миром.

— Спасибо.

Жэдивер выключил экран.

Не замешана ли тут полиция? В госпитале он почти уверился, что это — дело их рук. Теперь же факты как будто свидетельствовали о противном.

К нему вновь вернулась усталость, на этот раз увеличенная сомнениями. Чесалась кожа, — возможно, от нервного напряжения. Наконец он забылся в тяжелом сне, и то лишь после того, как принял снотворное.

Утром зуд не прекратился. С удивлением рассматривал он свою кожу: еще вчера она казалась совершенно нормальной. Правда, он только мельком всего один раз видел кожу в ее естественном виде — когда доктор показывала кончики его пальцев.

Вспоминая об этом, он слегка удивился. В самом ли деле чесалась эта скверна, или то был просто бессознательный предлог, чтобы снова повидать милого доктора?

Она выглядела довольно замкнутым и безразличным человеком, но, безусловно, стоило увидеться с нею снова. Он не знал ее имени, но мог разыскать ее без труда.

И словно в ответ на немой вопрос все его тело яростно содрогнулось. Он запустил пальцы в предплечье и сломал ноготь. Видимо, она была права в своих предположениях: кожа действительно стала прочнее, чем положено, хотя и ничем не отличалась от обычной.