Западня - [4]

"Я, я всемогущий!" - мысленно просигналил джинн.

"Чушь, - ответил Семен Леонардович. - Всемогущими бывают только обстоятельства. А я директор, мне надо план давать..."

"Джинн я, джинн!" - посылал импульсы Гасан, торопясь и волнуясь, словно новичок радист.

"Да хоть бы сам бог Иван Иванович! - рассердился директор. - Посмотрел бы я, как бы он на моем месте крутился".

"Так ведь я джинн! - продолжал стучать на ключе Гасан. - Из кув-ши-на!"

"Интересно, - подумал Семен Леонардович, посмотрев в окно, - пьют ли где-нибудь джин кувшинами?.. О господи, какая дрянь в голову лезет. А впрочем... джин с тоником сейчас бы не повредил. Или коньячок с лимоном. Не просто так, а для пользы дела. Да только времена не те, не поймут. Еще загремишь под фанфары..."

И вздохнув, Семен Леонардович вновь принялся готовить аэродром для приема белоснежных лайнеров.

Джинн пригорюнился. Вероятно, из-за плохих метеоусловий связь с начальником полетов была неустойчивой. Однако надежды Гасан не терял.

"Откажись! - взывал он в эфир. - Плюнь! Распусти людей по домам, закрой институт и ступай!"

"Хорошо бы... - донеслось сквозь треск и разряды. - А что скажет Иван Иванович?"

"Плюнь и на него!" - кипятился джинн.

Тут директор не выдержал, хлопнул по селектору и рявкнул:

- Татьяна Борисовна!

- Слушаю, Семен Леонардович, - тотчас ответила секретарша.

- Принесите мне... - директор замялся. - Ну это... Сами понимаете.

"Проси что хочешь! - торжествовал джинн. - Хоть ковер-самолет, хоть сапоги-скороходы! Собирай узелок, тебя ждут неведомые страны и далекие края!"

- Ну уж нет, - процедил директор.

- Что? - не поняла секретарша.

- Ничего, - ответил Семен Леонардович. - Ничего не надо приносить, а позовите-ка мне Антона Никодимовича, начальника отдела.

И, отключив селектор, прошептал, вытирая лоб:

- Этак и впрямь придется узелок собирать. Обуют в сапоги и бросят на периферию первым же самолетом.

Секретарша Танечка не слышала, о чем говорили Семен Леонардович и Антон Никодимович, но рассказывала, что вошел Ступа, будто не выспавшись, а вышел, словно попарившись.

Только в коридоре решился Антон Никодимович перевести дух и смежить усталые веки. А заметив инженера Вову Сидорова, поманил к себе пальцем, издав при этом сопящий звук.

* * *

Неудачу потерпел джинн. В тупик завела тропа, казавшаяся короткой. Пора было возвращаться назад и, собравшись с силами, выходить на большую дорогу. Нелегкой и долгой казалась она, и маячили впереди холмы забот и желаний множества людей. И нельзя было миновать эти холмы, проложив хитрую незаметную стежку, равно как и насквозь рубануться прямым трактом, игнорируя ландшафт.

И решил джинн попытать счастья с молодым человеком, который стоял в курилке растрепанный и красный и жадно затягивался сигаретой. Подкрался к нему джинн, скользнул внутрь и притворился внутренним голосом.

"...и дернула меня нелегкая в коридор выйти, - думал Вова Сидоров. Сидел бы, как все, в комнате, и пронесло бы. Не иначе как Леопардыч ему фитиль вставил, вот он и бесится".

"Это ты про начальника своего, Антона Никодимовича?" - поинтересовался внутренний голос.

"Про него, зануду", - ответил Вова, полагая, что разговаривает сам с собой.

"Зря ты так", - мягко укорил голос.

"А вот и не зря! Чего он цепляется? Я, между прочим, свою работу знаю и делаю, а он в ней ни бельмеса. Только стружку снимать мастер".

"Но ведь он начальник. Ему так положено".

"Нача-альник, - передразнил Вова. - Привык покрикивать. Хоть бы раз делом помог".

"У него ответственность, - убеждал голос. - Он за план переживает. Вот ты переживаешь?"

"Я? - Сидоров удивился. - При чем тут я? Будет план или не будет, мне оклад в зубы - и привет!"

"А премию хочешь?" - с ехидцей спросил голос.

"Ха! Премия. Могут дать, могут нет. И вообще, двадцать рублей - не деньги".

"Так, значит, ты всем доволен, и ничего тебе не надо?"

"Как это не надо?! - Вова аж поперхнулся. - А квартира? До сих пор в общаге живу! А деньги?"

"Ты же отказался от двадцатки".

"Ну и что? Если, как кость собаке, - не надо. А если с пониманием, да за дело, да столько, сколько заслужил, - всегда пожалуйста!"

"И ты выполнишь план?" - спросил джинн, боясь поверить в удачу.

"Еще и перевыполню", - заверил Вова.

"Ой ли?" - усомнился голос.

Сидоров задумался.

"Ну, может, не сразу. Может, что и не получилось бы... Но уж постарался бы!"

"Вот и постарайся, - проворковал голос. - А начальство тебе и квартиру, и деньги, и еще что-нибудь. Ты - им, они - тебе".

"Как же, - усмехнулся инженер Сидоров. - Держи карман шире. Не верю я им".

"А ты поверь", - применил голос поповский прием.

Вова только отмахнулся.

"Да уж верил. Всякий раз одно и то же. Надоело".

Гасан аж ладошки потер от радости. Он и предположить не смел, что путь к кувшину так близок.

...Рванул джинн из бороды волосок - и возник в сосновом бору за городом чудный дворец из чистого золота, с подвалами, полными каменьев драгоценных да монет звонких. Перенес джинн туда Вову Сидорова и молвил, притворяясь по-прежнему внутренним голосом:

"Владей, Сидоров, живи! Не забудь только про обещание свое, спаситель. Выполни план!"