Западня для лорда - [15]
— Повторяю, вы заблуждаетесь на мой счет, ваша светлость.
— Напротив, я отлично понял тебя.
— Я не продаюсь. — Она говорила медленно и холодно, пронзая герцога выразительным взглядом. — Будьте добры отпустить мое запястье, нам нечего больше сказать друг другу.
В его глазах вспыхнул огонь недоверия.
— Это еще что за новая тактика?
— Не тактика, истина.
— Мы несколько месяцев вели переговоры.
— Нет. Это вы посылали мне письма с предложениями, но я ни на одно из них не ответила.
Повисло молчание. Пламя в глазах Хоувика разгоралось ярче.
— Ты ввела меня в заблуждение!
— Если это так, приношу извинения, это никогда не входило в мои намерения.
— Не входило в намерения? — Он все еще не мог поверить в реальность происходящего, при этом начиная сердиться. — Я так не считаю! Ты дразнила меня, подогревая мой интерес все эти месяцы.
— Я ясно вам все объяснила.
Он прищурился:
— Так ты уже сговорилась с Девлином?
— Нет. — Венеция пыталась скрыть за внешним спокойствием учащенное сердцебиение и пробуждающийся страх. — Но даже если так, это не ваше дело.
— Думаешь, можешь выставить меня на посмешище перед всем Лондоном? Обвести вокруг пальца на потеху себе и свету?
— Разговор окончен.
Она попыталась высвободиться из его хватки, но Хоувик держал крепко.
— Еще нет, Венеция.
Паника усиливалась, но она старалась подавить ее своей стальной волей.
— Вы зашли слишком далеко, сэр.
— Очевидно, недостаточно далеко.
Он склонился к ней, обдав запахом бренди. В его глазах светились гнев и похоть.
— Отпустите меня!
— Я не люблю, когда меня выставляют на посмешище!
— В бальном зале полно народу, — пригрозила она.
— Но здесь-то мы одни, мисс Фокс. — Свободной рукой он заскользил по ее бедрам и ягодицам и прижал ее к паху, демонстрируя силу возбуждения. — Кроме того, всем отлично известно, что между нами происходит.
— Нет! — отрезала Венеция. Ее разум усиленно работал. Она понимала, что не может поднять крик, точно дебютантка. К тому же — и тут Хоувик прав — никто бы ей все равно не поверил. Кровь отлила у нее от лица. — Отпустите меня, — более яростно повторила она, но его губы уже тянулись к ее губам.
— Как мне кажется, леди не по душе ваше внимание, Хоувик, — раздался из тени знакомый голос, тихий, но угрожающий.
Хоувик быстро перевел взгляд на выступившего из угла Линвуда. В темноте черты его лица казались острее, черные волосы темнее, а глаза и вовсе светились дьявольским огнем. Он представлялся столь же совершенным, что и окружающие мраморные статуи. Волчьи глаза на его трости тоже зловеще сверкали. В лунном свете и укрытый тенью, Линвуд являл собой воплощение красоты и опасности. Его поза и манера держаться выражала крайнюю сосредоточенность и настороженность, балансирующие на грани агрессии.
— Это касается только меня и мисс Фокс. Вы же не глупы, Линвуд. Я человек могущественный и богатый. — Хоувик смерил взглядом своего визави. — Лучше бы вам скорее уйти.
— В ваших словах мне слышится угроза.
— Понимайте как знаете.
Напряжение в маленькой галерее нарастало. Сердце Венеции колотилось так быстро, что причиняло боль. Затаив дыхание, она ожидала, что Линвуд повинуется и уйдет, оставив ее наедине с Хоувиком.
— Я не тронусь с места, — произнес он спокойным пугающим голосом.
Воцарилось тяжелое молчание. Мужчины смотрели друг на друга, точно два пса, которые, оскалившись, готовятся к схватке.
— Ах, вот в чем дело! — воскликнул наконец герцог, как человек, только что совершивший великое открытие. — Это не Девлин перебивал мои ставки, а вы.
— Отойдите от мисс Фокс.
— А если я этого не сделаю?
Линвуд смерил Хоувика взглядом человека, который не остановится ни перед чем, даже перед убийством. У Венеции кровь застыла в жилах от этого взгляда. Очевидно, Хоувик тоже это понял, потому что ослабил хватку.
— Убирайся, — приказал он ей и толкнул через галерею к двери. — Но знай, между нами ничего не закончено, Венеция.
— Более чем закончено, Хоувик, — мрачно произнес Линвуд.
— Еще посмотрим, Линвуд.
— Закройте за собой дверь, мисс Фокс, — приказал ее защитник.
Венеция не спешила уходить, опасаясь того, что может произойти между мужчинами. Хоувик выше и полнее Линвуда, хотя Линвуд более гибкий, поджарый, сильный и мрачно-решительный.
В это время Линвуд впервые встретился взглядом с Венецией, она, кивнув, развернулась и поспешила прочь из галереи, оставив мужчин наедине.
Венеция прохаживалась по залу, внешне спокойная и собранная, как всегда, хотя внутренне вся трепетала. Наконец ей удалось разыскать Элис.
— Хорошо проводишь время? — поинтересовалась Элис, казавшаяся очень счастливой.
— Как никогда.
— Черт побери! — вдруг воскликнула Элис, с ужасом и восторгом глядя куда-то за спину Венеции.
Все присутствующие повернулись в ту же сторону, даже музыканты на мгновение перестали играть. По бальному залу прокатилась волна сдавленного шепота.
У Венеции возникло нехорошее предчувствие. Ей совсем не хотелось знать, что происходит, но она все равно обернулась.
Хоувик пробирался через толпу гостей к двери. Его белоснежная рубашка и галстук были заляпаны пятнами крови, он прижимал платок к разбитому носу.
