Западня Данте - [6]
— Ха! Заметьте, я вас за язык не тянул!
Дож уселся в кресло, задумчиво поглаживая бороду.
— Да ладно, ваша светлость, чем мы, собственно, рискуем? — подошел к нему Эмилио. — В худшем случае он удерет, но в лучшем… Быть может, он окажется для нас изумительным инструментом… Мечом он владеет как никто, умеет вызвать людей на откровенность, а его острый ум, если его направить в нужное русло, может спасти Венецию. Ирония, которую он и сам не преминул подметить и которой наслаждается. Он сочтет это некоей формой искупления… А искупление, ваша светлость… Это мощный стимул…
Дож еще некоторое время поразмыслил, прикрыв глаза и задумчиво потирая подбородок. Наконец, вздохнув, посмотрел на Эмилио.
— Хорошо. Доставьте его сюда. Я полностью доверяю вашему суждению. Но учтите, лично хочу его увидеть и послушать, чтобы составить более полное представление о характере этого человека.
Эмилио улыбнулся и, медленно поднявшись с кресла, поклонился.
— Быть посему, ваша светлость, — произнес он, подняв брови и расплывшись в широкой улыбке.
Виндикати уже вышел, когда дож озабоченно пробормотал:
— И все же… Выпустить Черную Орхидею!
Дож закрыл глаза.
Перед его мысленным взором предстали боевые галеры, ведущие обстрел, бегущие в ночи фигуры в капюшонах, обрушивающиеся на Венецию, поглощенный пожарами карнавал… Он ощущал запах пороха и слышал грохот орудий. Он представил Светлейшую, навсегда исчезающую в бездне вод. Узрел и грандиозный спектакль собственной гибели.
Дожу принесли чашечку горячего кофе, стоявшую теперь рядом с бачетой. Глаза старика изучали кофейную гущу.
И Франческо Лоредано, сто шестнадцатый дож Венеции, подумал:
«Хищники выпущены».
Песнь II
Преддверие ада
Пьомби, тюрьма венецианской инквизиции, являлась составной частью Дворца дожей. Ее камеры, накрытые свинцовыми плитами в три квадратных фута, считались самыми надежными в Италии. Туда можно было попасть либо из дворца, либо из другого здания, пройдя по мосту Вздохов. Названием своим этот мост был обязан отнюдь не вздохам влюбленных, а последним воплям приговоренных, которых вели по нему к месту казни. За решетками резных окон моста Вздохов угадывалась лагуна. Затем шли узкие коридоры и подъем вверх, под самую крышу, где находились камеры наиболее злостных преступников.
В одной из них и сидел человек, которого с давних пор обвиняли в нарушении приятного спокойствия Венеции. Не будучи самым гнусным из бандитов, он часто пребывал в этих казематах, а сей раз мог попасть прямо на эшафот из-за своего аморального образа жизни и склонности к авантюрам. Процесс над ним еще не завершился. И недавний разговор с Эмилио Виндикати давал надежду выпутаться из этой передряги. Мужчина был длинноволос, но ежедневно брился и обихаживал себя так, будто собирался на свидание. Красиво очерченные брови, изящный нос, рот с ехидными складочками по углам, выразительные глаза, способные как видеть истину, так и скрывать ее. Его породистый облик контрастировал с окружающей обстановкой. Ему даровали возможность получать книги и держать в камере, помимо тюфяка, на котором он спал, еще и стол.
Он подружился со своим тюремщиком, Лоренцо Басадонной, снабжавшим его перьями для письма, чернилами и веленевой бумагой, чтобы он мог скомпоновать свои воспоминания, записанные в виде разрозненных кусков. Время от времени между тюремщиком и заключенным завязывались оживленные дискуссии, и вопреки неприятному положению последнего, для которого лишение свободы являлось наихудшим из наказаний, они частенько разражались хохотом. Также узнику было разрешено изредка играть в карты с другим заключенным. Старинным приятелем, человеком небезызвестным в Светлейшей, неким Джованни Джакомо Казановой, также обвиненным в неоднократном нарушении общественного порядка. Кроме того, его навещал слуга Ландретто, приносивший кипы книг, еду и городские новости.
В тот момент, когда Эмилио Виндикати готовился освободить узника, он, как обычно, сидел над листом веленевой бумаги и писал. И впрямь странная судьба была у этого выходца из низов. Он родился в самом сердце Венеции, в квартале Сан-Марко, 12 июля 1726 года. Его родители жили подле церкви Святой Троицы и работали вместе с отцом и матерью Казановы в театре, открытом в 1655 году семейством Гримани. Его мать, комедиантку, звали Джулия Пагацци. Отец, Паскуале, костюмер, сын сапожника и бродяга, исчез очень рано. И тогда Джулия уехала во Францию в поисках счастья, а ее чадо осталось в полном одиночестве. У него имелись братья и сестры, но он о них практически не вспоминал. Он вырос у бабушки, старой Елены Пагацци. Подражая Джакомо, с которым познакомился еще в Сан-Самуэле, он отправился в Падую, чтобы приступить там к учебе. Но попал в когти друга семьи, Алессандро Боначини, поэта, распутника и безденежного аристократа, приобщившего его к радостям жизни, делая вид, будто ведет дорогой Господа.
С дипломом доктора в кармане, юноша вернулся в Венецию, где принял постриг и малые обеты. Ему прочили церковную карьеру — традиционный способ подъема но социальной лестнице, который по крайней мере в одном пункте соответствовал его стремлениям: огромному желанию прославиться — парадоксальное, но вполне понятное наследие одиночества и заброшенности, испытанных им в детские годы. Эскапады стоили ему заключения в форту Святого Андрея на острове Сант-Эразмо, напротив Лидо; кстати говоря, именно тогда он впервые пересекся в тюрьме со своим приятелем Казановой. Один римский кардинал тщетно пытался вернуть его на путь истинный, но он предпочел удрать, вступив в армию, затем болтался по морям от Корфу до Константинополя и вернулся в Венецию в качестве скрипача в оркестре театра Сан-Самуэле, того самого, где некогда подвизались его родители. Очередное «призвание», к которому он, к слову сказать, вовсе не питал склонности. Но непристойные выходки в компании с Джакомо и приятелями из Сан-Самуэле позволяли ему от души потворствовать своим порокам. У него была хорошая школа.
За ослепительным фасадом Версаля времен Людовика XVI и Марии Антуанетты скрываются грязные канавы, альковные тайны, интриги, заговоры и даже насильственные смерти… Жестокие убийства разыгрываются по сюжетам басен Лафонтена! И эти на первый взгляд бессмысленные преступления – дело рук вовсе не безумца…
Викторианский аристократ Чарльз Ленокс — истинный джентльмен, всегда готовый совершить благородный поступок. А потому, когда подруга детства леди Джейн просит его провести собственное, приватное расследование обстоятельств смерти ее хорошенькой горничной Пруденс Смит, Чарльз повинуется — и сразу замечает крайне странные обстоятельства дела.На первый взгляд Пруденс явно покончила с собой. Но где вязла простая служанка редчайший, экзотический яд, ставший причиной ее гибели? Значит, все-таки убийство? Чарльз начинает задавать вопросы — но раньше, чем он успевает прийти к каким-то выводам, убийца наносит следующий удар…
1711 год.Десять лет не прекращается война. Аббат Мелани, секретный агент Людовика XIV, прибывает в Вену. Он узнает о заговоре против императора Иосифа I.Но кто готовится нанести смертельный удар? Брат, мечтающий о троне, или коварные иезуиты? Вероломные англичане или турки, извечные враги империи?Разгадка кроется в таинственном сообщении турецкого посла. Пытаясь расшифровать это сообщение, помощники аббата гибнут один за другим.Впервые на пути агента Людовика XIV оказался столь безжалостный противник.
…Эдо.Новая столица Японии, не успевшей еще зализать кровавые раны жестокой гражданской войны.Твердыня клана Токугава, силой и хитростью вырвавшего власть из рук наследников Тоётоми Хидэёси.Здесь все еще нельзя доверять никому — ни другу, ни врагу, ибо каждый способен прятать в рукаве кинжал или пузырек с ядом.И теперь гибель, похоже, угрожает самому сёгуну.Его люди убеждены — наемный убийца просто промахнулся, застрелив стоящего рядом с Токугавой Иэясу советника.И только ронин Мацуяма Кадзэ, всей душой ненавидящий клан Токугава и его приспешников, догадывается, как и почему произошло это преступление…
Четвертый роман известного английского писателя Дэвида Дикинсона (р. 1946 г.) о лорде Пауэрскорте (с тремя предыдущими издательство уже познакомило российских читателей).Англия, 1901 год. Собор в Комптоне, на западе Англии готовится к великому празднику — вот уже тысячу лет в его стенах люди обращаются с молитвой к Всевышнему. И тут прихожане с ужасом узнают, что всеми уважаемый настоятель собора покинул сей бренный мир, и сделал это при весьма странных и загадочных обстоятельствах. Никому не позволяется видеть тело умершего.
В доме погибшего при загадочных обстоятельствах профессора Лешоссера найден древний меч искусной работы.Из оставленного ученым дневника следует, что этот меч принадлежал герою Троянской войны Ахиллу и им, согласно легенде, завладел Александр Македонский.Но где в таком случае упоминающиеся в тех же записках доспехи античного воина?
В своем очередном историческом романе, выдержанном в жанре «средневекового триллера», современный британский мастер детектива Пол Доуэрти обращается к одной из не разрешенных по сей день загадок. XIII век, Великобритания, уходящий корнями в прошлое конфликт английского и шотландского королевства. На этот раз проницательному Хью Корбетту, посланнику английского лорд-канцлера Бенстеда, предстоит расследовать таинственную смерть шотландского короля Александра III.Да, король погиб глухой ночью и без свидетелей, сорвавшись со скалы и разбившись насмерть — но была ли то лишь роковая случайность? Слишком много ниточек переплелось, слишком много алчных взоров устремлено на шотландский престол — и изнутри страны, и из-за ее рубежей.
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.